Случилось много чего. Во-первых, ему стянули руки, хватка на несколько секунд ослабла, пока разгорячённый яростью и злостью мозг обрабатывал послания мельчайших нервов. Пальцы снова сомкнулись, но - безуспешно, мелкий темноволосый хрыщ вывернулся, да ещё и наслал что-то. Кавиль, впрочем, не стал долго задумываться и, дёрнув на себя, верёвки на руках, рванулся вперёд, что бы хорошенько всадить головой в чужую голову. Не дотянулся, не допрыгнул, почувствовав дикую усталость во членах своих. Однако сопротивляться не закончил. Для того, кто всю свою жизнь только и делает, что выгоняет усталость из тела, подобное времяпровождение давно вошло в привычку. По-звериному рыкнув, ведьмак потянул за верёвки быстро перехватывая их пальцами и выпутался, скинув непонятные вещи в сторону, рухнув пятой точкой на телегу и сгорбившись, что бы не продавить двуручником за спиной пол движущегося средства. Белые глаза в большинстве своём не выдавали ни одного чувства - нечем было, зато нахмуренные брови, взгляд исподлобья и тело, сжавшееся в пружину, вещали куда более красноречиво, чем глаза без зрачков. так получилось, что сидел он между менестрелем и двумя разбойниками, поэтому Кавиль решил, что поорудовать мечом очень даже приятно - Рамира или не Рамира ему было наплевать, главное, что девушка была здесь, в телеге, без сознания, а один из них даже попытался с ней что-то сделать.
Мысли о том, что они товарищи, друзья или кто ещё близкий, в голову как-то даже и не приходили.
- Вы, люди мирные, - послышались нотки отвращения, обращённого прямиком к мелкому и выплюнутые с выражением дикой ненависти, - а девушка, скажите, с вами по доброй воле едет в сторону Эльдуха? Или вы ей не сказали какие твари населяют округу от замка? - послышался знакомый голос, но на него отвлекаться не было ни сил, ни желания - заклинание действовать продолжало, так что несчастный ведьмак держался на одной силе воли.
Произошедшее потом Кавиль и только он долго пытался понять - обернувшись на голос менестреля, он ошарашенно внимал странным словам. Инстинктивно даже поднял глаза наверх, в небо, скрытое потолком повозки. После его сознание помутилось и младший брат заснул, заворожённый любимыми звуками не менее, наверное, любимого человека. На него даже заклинанием действовать было не нужно - Миримэ было достаточно просто спеть, что бы ведьмак лежал у её ног и жадно внимал любому слову. Вот такой вот он, Кавиль-неудачник.
- Н... - угасающее сознание падало в темноту, проснувшийся Авиль вытолкал своего брата в сон и забрал бразды правления телом в свои руки. Для окружающих ведьмак на мгновение застыл, закрыв глаза, и снова их открыл. Не изменилось ровным счётом ничего, ну разве что кроме голоса, да чуть более прищуренного выражения глаз, словно кот, которого только что закидывали камнями, зашипел и принялся выбирать цель для атаки. - Не получится, - произнёс ведьмак, вытягивая ноги и практически разлёгшись на нехитрых вещах. После он повернулся к менестрелю и с выражением довольного кота, объевшегося сметаны, фыркнул. - И сколько времени это будет действовать? - казалось, Авиль не говорил - мурлыкал, скинув с плеча двуручник и уложив его на ноги.
