Огр таки и не узнал, помогли ли его бабочки или нет. Сколь ни мало было время, что великанский маг мог удерживать существование огненных псевдонасекомых, расчет другого лииритового орудия людей успел раньше. Ощутимо тряхнуло и по ушам хорошо вдарило - пушка была много мощней людоедской. Хорошо, спасли от глухоты специальные подкладки в шлеме. На ногах Вемуру тоже как-то удалось устоять, видимо, пока стрелял из своего единорога малость приноровился к отдаче и прочим радостям артиллерии. Выстрел словно стряхнул, развеял наведенный Зелборафом... Наведенное им нечто. Взору огра предстало небо. Пустое небо, легкие осадки из пепла не в счет. Итого, два дракона в минусе, есть чему радоваться! Правда, на этом радужное заканчивалось. Стены, на которые великан имел виды, стали расползаться, будто умирающие грибы-навозники. В темную жижу. Но это мелочи. Что действительно было неприятно, так это здоровенная образина, бредущая к людоеду. Ну, она, конечно, шла не столько к Вемуру, сколько к остальным, но мы же тут пока говорим только о Зелборафе, не забыли?
- Мэрд... - опять словцо из скудного лексикона огра пришлось как нельзя к месту. На сей раз оно характеризовало как ситуацию в целом, так и то, во что начали превращаться укрепления вокруг. И, наверное, немного содержимое в штанах многих. Очень многих.
- Ну шатец! Все сдохнем! - великан отступил (или его банально оттеснили) к небольшому куску укреплений, умудрившемуся кое-как сохранить подобие бастиона. На нем засели стрелки и маги, они яростно огрызались в сторону мертвого океана. Еще бы, куда еще деваться-то? Людоед стоял у подножья стен. С тоской думал он об оставленной в повозке Жанне. Она бы сейчас очень пригодилась. Только где же ее взять теперь? Как добраться до циркового фургона? Приходилось импровизировать. Раз за разом Вемур раскручивал на цепях свою гаубицу. Но даже стокилограммовый молот, превращая в зловонные брызги двоих-троих мервяков, вяз в общем море гниющей плоти. Неоптимальное оружие, прямо скажем. Но что есть, как говориться! Кажется, гигантская мерзость тоже перла именно сюда. Что же, и для нее у циркача-импровизированного фокусника найдется трюк.
Где сейчас Бур, Зелбораф предпочитал не думать. Только надеялся, что она успела улизнуть.

Отредактировано Вемур (Воскресенье, 27 декабря, 2015г. 18:17:12)

Поддерживать заклинание было не сложно. А вот смотреть одновременно по сторонам, чтобы не подпускать к себе, требовало немного сбавлять концентрацию. Так вот и не сразу дракон понял, что окружение начало меняться. Тумана он не вызывал, но странная дымка возникла будто бы из ниоткуда. "Или оттуда" - успел подумать ящер, взгляд которого был приклеен к месту где только что виднелись края разлома. Молниевый шар пропал из виду и заклинание рассеялось, не произведя какого-либо визуального эффекта. Валарсион припал к земле, заняв оборонительную позицию, обмотав себя своим хвостом. Затаив дыхание он напрягал все чувства. Сначала включился чувствительных слух, расслышав гул где-то впереди. Потом туман начал рассеиваться, открывая новую картину местности. За этим последовали и другие чувства. Холод. Морозный ветер. И понимание, что он куда-то перенёсся. "Разлом является проходом в другое место? И где же это место?"
Все еще не решаясь шевельнутся, он всматривался в раскинувшееся пространство. Вот точно такой же разлом, что и в лесу. Но вот армия нежити теперь была не позади, а прямо по курсу. "Вот вы откуда беретесь..." Дракон поднялся на лапы и проследил за потоком мертвых, который терялся в дымке у основания треугольного строения. "Пирамида? Может ли это быть источником всех бед?" Разглядывая и предаваясь размышлениям, как это можно растолковать и использовать, Валарсион не приметил под лапами уже зеленоватый туман. Когда он захотел сдвинуться с места что-то его придерживало.
- Ну нет, не рожден я ползать по земле.
Возможно даже, сейчас он смог бы немного помочь защитникам с другой стороны. Шипящий звук вырвался из пасти, когда он начал плести заклинание. После этого же огромные черный крылья раскрылись. Взмах, другой, третий. Дракон собирался подняться в воздух, забраться на стены каньона повыше и оттуда еще раз оглядеться.

Если никто сильно не мешает, хотелось бы поставить Стену молний перед собой и разломом перед ордой. А после на стены каньона забраться.

Взмах, взмах, взмах - ведьмак рубил без устали, разделяя на составляющие любого из оказавшихся рядом мертвяков, чей нескончаемый чавкал по грязи бесчисленным количеством прогнивших сапог. Был ли у людей хоть шанс победить. Был ли у ведьмака хоть шанс выжить. Когда очередная когтистая лапа или ржавый клинок сломят его решимость? Кто знает... Он не знал, он и не хотел знать. Ему, сейчас во всю обрушивающему на врага всю свою злобу, всё своё неистовство, было на это совершенно плевать. Он был счастлив. Что бы ни говорило его учение, его вера, его совесть, но битва - такая безудержная, неистовая, более всего смахивающая на резню - наполняла его жизнь особым... наслаждением. Ведьмак даже не осознавал этого, не хотел осознавать, однако сейчас, с головой окунувшись в чужую кровь, укутавшись в кишки, насквозь пропитавшись потом и зловонной тленной жижей, он чувствовал экстаз. Не нужно больше возводить стены, сдерживать усилием воли давление гнева, заглушать мантрами яростный гул. Ощущение очищенного сознания захлестнуло его с головой.
Импульс.
Неведомая сила вернула мечника в реальность, словно котёнка отшвырнув прочь от внезапно появившегося колосса. Являя собой гротескное сочетание омертвелых корней и гниющей плоти, его покорёженная фигура меж тем излучала опасность и силу. Воистину страшный противник явился на поле брани.
Мёртвой хваткой сжимая в руках наиценнейшею для воин вещь - меч - Ивир пребывал в стремительном полёте, покуда его широкая, облачённая в броню спина не врезалась в препятствие. Что-то щуплое и мягкое под немалым весом ведьмака проваливалось в податливую грязь. Чья-то окровавленная рука шкрябала когтями по толстой коже доспехов в тщетных попытках добраться до плоти. Ивир не счёл нужным обращать на это внимание, резким движением утихомирив трепыхающегося под ним мертвяка. Локоть его с громким хрустом проломил хрупкий череп, выдавливая глаза и мозг из своих чертогов.
- Тц! А ты ещё что за хрень. - Вновь ставший осмысленным взгляд змеиных глаз миновал и бушующих вокруг зомби, и сражающихся солдат, и ошарашенную морду Грока (мимо которого, похоже, только что и пролетал ведьмак), одаривая убийственным вниманием лишь собакоголовое существо.
Вновь обрётший подобие здравого сознания, Ивир неуклюже вскочил на ноги. Меч, непрерывно шипящий под толщей зловонной слизи, на воздухе вновь разгорелся ядовито-зелёным пламенем. Ведьмак зашёлся в злобном оскале, летящей стрелой ринувшись к неприятелю. Он выбрал противника, и уж точно не собирался так просто его отпускать.
Ошалело несясь вперёд и воздев пылающий меч над правым плечом, Ивир быстро сокращал дистанцию, лишь затем, чтобы не останавливаясь вложить всю решимость в мощный рубящий удар. Уж он-то рассечёт гада наискось словно прогнивший тюк с соломой.

Дракон гаркнул, когда его заклинание просто растворилось, как кристаллик соли в горячем супе. И видимо этому миру данный рецепт пришелся по вкусу. Что же, другой мир - другие законы, вот только познавать на своей шкуре их желания не было. Валарисон преодолел угрозу в лице загадочного тумана, закономерно приписав это достижение выдающемуся физическому строению драконов. "И не с таким справлялись," - подумал он, в тайне желая больше не встретить здесь подобных неприятных сюрпризов. Всё выше поднимаясь над уровнем земли взглядом он окидывал простирающуюся долину. От такого зрелища у простого смертного наверняка бы дух перехватило, но чернокрылый лишь оскалился, прикидывая в голове, что сулит его родному дому. Пирамиды ведь сами по себе строения не маленькие, а если представить сколько в каждом из этих строений могло ютиться не живых существ, становилось не по себе. "Пламя на вершине, оно хоть настоящее? Сомневаюсь..." Дракон еще раз глянул на идущую по каньону толпу.
- Мерзость, - шипение дракона сопровождалось весь путь наверх, пока он не нашёл себе убежище. Убежищем конечно назвать этот пяточек было сложно, но тут он был относительно недосягаем для мертвецов. Когтем он начал выцарапывать на скальной поверхности рисунок той фигуры, в которую выстроились пирамиды. Неглубокий, но вполне различимый рисунок, лишь для того, чтобы лучше запомнить. Ничем хорошим тут не веяло, мысль о том чтобы не задерживаться здесь всё громче кричала и игнорировать её было невозможно. Ящер поёрзал, чувствуя невыносимый холод. Облачка пара вырывались из пасти когда он дышал и быстро удалялись наверх.
- Не хорошо. Пора отсюда улетать, - подобравшись к краю, он свесился, бросив последний взгляд на пирамиды и поток армии нежити идущей от них, запоминая всю эту композицию. А после взмахнул крыльями и помчался назад в проём, выпустив порцию кислоты на шагающих впереди этой процессии дохляков, дабы немного попридержать их ход.

Уже явно совсем не живое существо вновь использовало свою непотребную магию, отчего наш герой, уподобившись мыльному пузырю, подгоняемому тёплым весенним ветром, поднялся в воздух, не в силах контролировать внезапную левитацию. В бессильной ярости он силился достать мечом подлого врага, но ничего хорошего из этого не вышло и, в плачевном итоге, он начал просто-напросто крутиться вокруг своей оси. На одном из стремительных оборотов и настиг его удар исполинской ручищи. Силою своей грозный великан мигом выбил из ведьмака дух, послышался натужный скрип толстых кожаных пластин и резко отдающийся в ушах хруст рёбер. Ивир вновь был отправлен в долгий и полный красочных впечатлений полёт сквозь орду нежити. Казалось, пора бы бравому воину встретить свой конец.

Знаете, какая черта выделяет этого ведьмака из четы своих братьев? Непоколебимое, порой граничащее с идиотизмом упорство. Пожалуй, если приспичит, он без тени сомнений будет биться головой о камень, покуда оный камень не расколется в мелкую крошку. И сейчас, кажется, ведьмак наткнулся на свой камень.

Приземление вышло чуть более удачным, нежели в прошлый раз: воин изловчился вонзить свой меч в землю и вспахать им несколько локтей этой мерзкой грязи. Зелёный огонь вновь зашипел, встретившись со зловонной жижей, но, когда ведьмак извлёк клинок из земли, тот остался девственно чист. Кто-то с восторгом скажет, глядучи на это, - чудеса! Знающие ответят - магия!

Боль в груди пожирала ведьмака изнутри, подпитывая собой набирающую силы ярость. Сейчас он действовал уже полагаясь не столько на рассудок, сколько на инстинкты. А они просто вопили о необходимости сделать множество всяческих непотребств с гниющим гигантом. Полный ярости и бушующей ненависти, Ивир побежал навстречу врагу, расталкивая по пути подвернувшихся под руку зомби словно тряпичные куклы. И покуда пёсоголовый развлекался изощрёнными убийствами других пока ещё живых вояк, ведьмак прыгнул яки дикий зверь да вонзил свой огромный пылающий дрын прямо в протухшую спинку.  Вонзил да и повис на нём в полуметре от земли, смешно дрыгая ногами в усилиях и так, и эдак повернуть рукоять, дабы порубить к Хаккару всё его гнилое пёсье нутро. Руна меж тем исправно делала своё мистическое дело, впитывая вовнутрь себя нечестивую некротическую энергию, что поддерживает жизнь в гнусной твари. Поистине, такой-то удар гнусный пёс проигнорировать не мог. Была здесь и ещё одна скрытая угроза, о которой ведьмак, в силу ограниченности ума, даже и не помнил: вскоре приказавшая долго жить руна исчезнет, высвободив скопленную и очищенную энергию и, ежель сделает она это в теле монстра - бедолаге придётся собирать свою душу по частям. По маленьким таким частичкам.

Не стоит пугаться завершённости действия - она нужна лишь для того, чтобы пост смотрелся органично. Ежель (внезапно!) что-то в плане ведьмака пойдёт не так - так тому и быть.

Отредактировано Ивир Чёрный (Понедельник, 1 февраля, 2016г. 22:24:02)

Боль.
Боль пронзила ногу, когда тонкие, упругие и прочные корни вспенили земную твердь под ногами дроу, тут же оплетая её своими цепкими объятиями до самого бедра. Давление было столь сильно, что заляпанная грязью влажная ткань обтягивающих штанов с жалобным треском лопнула, а за ней сдалась и чёрная кожа, пуская алые реки.
Крик.
Крик был громкий, злобный и немного удивлённый, если бы хоть кому нибудь было бы до того, чтобы вслушиваться в интонации. У неё есть кровь. Она живая. Ещё пока. Так странно было задуматься об этом, так странно было проигрывать, так странно было чувствовать безысходность, для той, что существовала бок о бок со смертью, держала её за руку, была поверенной её секретов.
Обида.
Хаккар тебя дери во все щели, тварь...
Её же оружие обернулось против неё, усиленное многократно. В этом есть своеобразная ирония. Искать лучшее, чтобы быть растерзанной им же. Самой принести сопернику свою голову.
-НЕТ!
Даже если сейчас я издохну в этой Альтанарской заднице, то уж точно заберу с собой как можно больше этих гадин...
Талиса Фэл Олифар никогда не кичилась своей верой. Да и было ли чем - в отличие от своего брата, короля тёмных эльфов, аватара Вулкхора, старательно выкрикивающего его имя при каждом удачном случае и исправно приносящего тому жертвы, она никогда не была фанатиком. Если бы сейчас её попросили вспомнить, обращалась ли она к тому, кого звала своим богом ранее, она бы не смогла вспомнить такого эпизода. Та, что всю жизнь считала, что со всем справится сама, была занятным экземпляром в коллекции скучающего князя безумной смерти. И вот наконец её мольбы были обращены к нему. Будет ли ответ тихому шепоту пересохших губ?
-Помоги мне, Вулкхор, вверяюсь воле твой - даже если эта будет моя последняя битва, пусть она будет достойной тебя, Кроваворукий бог.
Губы сомкнулись, а руки напротив пустились в пляс, отличный от обычных магических пасов некромантки. Если ранее её колдовство напоминало плетение тонких, неуловимых нитей, то сейчас дроу словно сталкивала что то невероятно тяжёлое, настолько неподъёмное, что лицо её исказила гримаса.
-Вон из моего мира!
Крик пронзил шум боя.

Прошу помощи Вулкхора и использую заклинание "Изгнать" школы некромантии. 

Рафнир замешкался и получил от насекомого. На мгновенье он задумался о природе сороконожки, и о её слабых местах. Без сомнений природа была магической.
Когда ведьмак получил очередной раз от сороконожки, то он невольно начал ругать себя самыми изощренными словами. Вскоре многоножка начала охватывать Рафнира, что ему очень не нравилось. И вот она уже схватила его, но меч так и остался в руках, готовый нанести удар. Он начал ёрзать, после чего всем корпусом налег на меч, дабы острие вонзилось в тело противника. Попутно ведьмак творил знак Толесту, дабы волна удара оказалась сильней, или же ведьмак бы попросту вылетел из объятий твари. В любом случае ведьмак совершил ошибку, и уже началась расплата за неё.