Вот же странный тип. – Пробурчал гном, смотря вслед удалившемуся олханцу. Он вылетел перед Лорганом как Хаккар из табакерки, с ходу начав продавать свиток, который бродяга сейчас сжимал в кулаке.
- Господин гном, господин гном! Я вижу, вы не местный? Вы просто обязаны купить у меня этот свиток! Слышали легенду о Шуагарде, «песчаном драконе»? Слышали? Это замечательно! У меня как раз есть свиток, в котором описывается место, в котором его видели в последний раз! Для вас, господин гном, всего за серебрушку! Соглашайтесь, соглашайтесь! Я же вижу в вас искателя приключений!
Лорган ещё толком не понял, что от него хотят, но рефлексы торгаша сработали сами:
- Пол-Серебряного!
- По рукам! Не переживайте, это подлинник.
В следующее мгновение пол-серебрушки перекочевали в карман олханца, а свиток – гному. Немного отойдя от молниеносной сделки, гном наконец-то смог рассмотреть предмет торгов.
Свиток был довольно стар и потрёпан. Кратко говоря, в нём описывалось последнее сражение «песчаного» дракона за некий город Литав, примерно четыре столетия тому, возможно, больше. По окончанию этой битвы Шуагард пропал, а руины города были «отданы песку и времени на растерзание».
Покрутив ещё немного свиток, гном засунул его во внутренний карман куртки. Холодные ночи вынудили Лоргана убрать любимую жилетку на дно походной сумки, сменив её на более тёплую и защищённую от ветра верхнюю одежду. Роль мехового воротника отлично исполнял Рауд, по своей врождённой привычке развалившийся на плечах своего хозяина.
Караван, в который наняли Лоргана, вышел на одиннадцатой неделе этого года. Переход был довольно долгим, в связи с остановками, которые длились от заката до рассвета. На караван пытались напасть лишь один раз, и то, караван не понёс потерь. В контракте изначально было прописано, что окончательный пункт прибытия каравана – город Олхана. Сейчас бродяга уже получил полную оплату за контракт и был абсолютно свободным гномом. И сейчас он собирался навестить ближайшую таверну, дабы поесть, пополнить запасы и расспросить местных, в первую очередь хозяина заведения, о том, как обстоят дела с наймом. А если найти подходящую компанию, то невзначай можно спросить на счёт этого города, Литав. Лорган не собирался откладывать это дело в долгий ящик, особенно когда свиток уже у него. Однако что-то подсказывало ему (возможно, странное поведение того олханца?) что не стоит на всю таверну орать, что ему интересно узнать поподробнее об этом городе.
Придя в ближайшую таверну, гном обвёл её взглядом. Зал был полукруглым, не особо большим. Потолок удерживали ссохшиеся от времени деревянные сваи. Мебель была добротная, дубовая, но сколоченная довольно грубо. В углу бренчал на лютне и что-то муркотал себе под нос бард. Народу в заведении было не много: за угловым столом справа от входа сидела компания бандитской наружности из трёх человек, несколько местных у барной стойки, да нездешней наружности человек за столиком, который был недалеко от входа. Бродяга двинулся к противоположному от компании бандитов столику. Усевшись на скрипучую скамейку, он подозвал хозяина жестом:
- Кружку эля и чего-нибудь свежего, мясного и жаренного. И миску молока для кота. Нет молока? Ну, тогда две порции свежего, мясного и жаренного.

Глубоко вдохнув горячий воздух, наполненный приятными и не очень ароматами, Джино обрадовался, что вернулся в родную для него пустыню. Город Олхана был одним из крупных городов Великой Пустыни, и именно он стоял на пути между леонийцем и Элиораном с его Дивными Садами. К сожалению, попытки забыться в своих воспоминаниях не помогали ему спастись от чудовищного пустынного зноя, и он просто вынужден был остановиться в городской таверне, чтобы сделать хотя бы один глоток воды. "Я готов поклясться, что здесь не было так жарко, когда я последний раз тут был", - подумал про себя леониец.
Добравшись до местного кабака, Джино лениво открыл дубовую дверь, которая показалась ему невероятно тяжелой, и вошёл внутрь. Он был благодарен всем богам, которых смог вспомнить, за тень и прохладу. Недолго думая, леониец направился прямиком к барной стойке, чтобы заказать себе выпить и охладиться.
-Эй, уважаемый, - обратился Джино к хозяину заведения, облокотившись на стойку, -Будь так любезен, стакан молока, желательно холодного.
-Молока нет, - коротко ответил хозяин.
-Какая досада. Ну тогда налей мне чего-нибудь, что не горит. Желательно побольше.
Заполучив желанный стакан воды, леониец жадно его опустошил, незамедлительно потребовав второй. Пока он ждал, он повернулся спиной к барной стойке и оперся о неё. Немного придя в себя, он принялся изучать кабак. Зал был небольшим и посетителей было не много. Принюхавшись, Джино учуял знакомый запах. Пахло котом. Оглянувшись, он обратил внимание на сидящего в противоположном от входа углу гнома, от которого и исходил этот аромат. Приглядевшись, леониец увидел на его плечах здоровенного рыжего кота, запах которого и уловил чуткий нос Джино. Он был слегка удивлен, но решил не продолжать сверлить кота взглядом. За соседним столиком сидел светловолосый мужчина, на вид лет 25. Он явно был увлечен процессом кормления своей, скорее всего ручной, совы. Что сразу бросилось в глаза леонийцу, так это три шрама, которые, судя по виду, остались после удара когтями. Джино посмотрел на свою руку и выпустил когти, пытаясь вспомнить, не насолил ли он этому мужчине в прошлом. Но лицо его не казалось знакомым леонийцу. Ближе ко входу сидела шумная компания из трёх человек. Их внешний вид и поведение выдавали их род занятий, а именно, грабежи и разбои. Получив наконец второй стакан с водой, леониец повернулся лицом к барной стойке и начал пить маленькими глотками, постепенно забываясь в своих мыслях.

Лима возвращалась от капитана “Черной звезды”, который когда-то взял ее юнгой на свой корабль, а теперь ушел на покой. Старику зачем-то вздумалось поселиться в Вольных городах, куда нельзя было добраться морем. Так что Медведица, оставив корабль верному боцману Алистеру, решила попутешествовать по суше, на купленным в порту вороном коне, которого Лима назвала Скатом. Казалось, что только вчера этот дикарь не позволял Медведице взобраться ему на спину, лягаясь, кусаясь и глядя с откровенной ненавистью. Да и верховая езда тогда давалась Лиме, в первый раз забравшейся в седло, с большим трудом. Но упрямства у нее было гораздо больше, чем у десяти коней, пусть даже если бы они были такими, как Скат. Теперь же, когда она  проехала на нем полконтинента, конь, хоть и не стал покорным, как овечка, но считал всадницу равной себе, а Лима полюбила “черного висельника”, и не пожелала бросать его даже когда он слегка захромал, но с каждым днем хромота усиливалась, и до Олханы они еле дотянули. В город Лима уже вошла пешком, ведя Ската под уздечку.
Ничего, дружище, в Олхане мы немного передохнем, - ободряюще проговорила  Лима, хотя голос явно звучал фальшиво. То, что Скат не жилец, было видно невооруженным глазом, и пиратка уже раздумывала, не пора ли того пристрелить. Впрочем, прежде чем заниматься не слишком приятной работой, Медведица хотела хлебнуть чего-нибудь покрепче и подкрепиться. Да и подраться не помешало бы. По  дороге к старому капитану она подралась всего с парой наемников, и то это было нельзя считать настоящей дракой, потому что увидев на месте рыжей девушки огромную медведицу, оба они бросились удирать с такой быстротой, что вполне могли обогнать лошадь.
Хей, а вон та таверна выглядит симпатично. Пожалуй, я туда загляну, - подумала Лима и, привязав коня у входа она пинком распахнула дверь. По-другому она в кабаки не входила, и на Тортуге все привыкли к ее  сомнительной “вежливости”, а в других местах чаще всего решали не связываться с девицей с двумя пистолетами на поясе которые она выхватывала с невероятной быстротой. Однако удар в дверь заглушил внезапный взрыв хохота. Откинув с лица упавшую на него прядь, которая выбилась из-под ремешка, Лима мельком оглядела таверну. Гном с здоровенным котярой, развалившемся на его плечах, как меховой воротник, леониец, человек с совой на плече, показавшийся Лиме странно знакомым, музыкант, что-то бормотавший себе под нос - пением этот шепот можно было назвать только при наличии богатого воображения, компашка бандитов (кажется, здесь есть с кем подраться), и еще какие-то мутные личности, похожие на здешних завсегдатаев - пиратка не стала их разглядывать. В конце концов в таверны ходят не для того, чтобы разглядывать их посетителей..
Эй, где здесь хозяин? - громко поинтересовалась Лима, подходя к барной стойке. - Рома мне, и чего-нибудь мясного или рыбного. Рома пока бутылку, а там посмотрим.

В Олхан Ариц пришел почти пустой. Почти все деньги он уже растратил на новую одежду, припасы в дорогу, более прочное снаряжение и товары первой необходимости и в итоге остался без гроша в кармане. Быть в бегах все же вещь отвратительней, чем можно было представить даже в самых смелых мечтах. Благо немой Шар плелся сзади и не отпускал едких комментариев по поводу их бедственного положения. «В будущем буду всех своих спутников лишать языка. Неприятная процедура, создает некоторые неудобства, зато сколько плюсов в перспективе. Нет надоедливой болтовни, язвительных комментариев, упреков и критики – ровно всего того, что меня так раздражает в людях». Но как не крути, им нужно было в срочном порядке разжиться парой сотен монет, если они всерьез решили пересекать пустыню. Идти через нее неподготовленным равносильно самоубийству.  А значит им прямая дорога в таверну, найти там дураков с кошельками по толще и заработать денег, дополнительно нагрев толстосума, если получиться конечно. Деньги в их бедственном положении лишними никогда не будут.
Перед выбранным волшебником заведением, он наблюдал весьма любопытную картину, где странного вида олхниец пытался втюхать старинного вида свиток.  До слуха волшебника из их разговора докатилось лишь одно имя «..Шуагарде..». Только лишь упоминание о песчаном драконе, по легендам который проливая слезы, создавал необыкновенные оазисы, заключаю в них души падших воинов, вводил Ариц в благоговейный трепет.
Заведения волшебник выбрал самое обычное, более-менее приличное для Вольных городов. Теперь же в плюс ему, тут был тот самый гном со свитком, и было бы неплохо проследить за ним, и выкрасть столько драгоценное для его народа сокровище из лап иномирца.
К тому же таверна отличалась от обычных притонов, где он часто ошивался, дабы не сильно тратиться и скрываться, ухоженным залом, наличием полумертвого, на скромных взгляд мага, барда, который что-то пытался петь, но его явно никто не слышал и милой официанткой в свободной полуоткрытой одежде, Народа было немного, в основном чужестранцы. В этом маг нечего необычного не нашел, и лишь пожал плечами. К иноземцам он относился спокойно и насторожена, в принципе, как и к своим соплеменникам. Смертные везде одинаковы. Заметив троицу бандитской наружности, гнома, лионийца и светловолосого и 19-летнего на вид юнца. Учитывая столь разношёрстную компанию, в скопе с парочкой шанки у барной стойки и еще одного чужестранца за столиком возле входа, Ариц сделал своему телохранителю знак, чтоб тот был в случае чего наготове и был недалеко от входа. Лысый амбал привычно положил руку на рукоять своего меча, внимательно озираясь и оглядываясь по сторонам, выискивал потенциального врага. Ариц же бодрым шагом направился к стойке, по пути снимая с головы повязку, скрывающую его кожу от знойного ветра пустыни.
-  Будьте любезны стакан воды и немного сыра, - сказал он хозяину и положил на стол последние медяки.
- Сейчас все будет, - быстро отозвался тот, скрывшись на кухне и появившись с небольшим ломтем сыра и стаканом воды.
- Благодарю, -  отозвался маг, и направился к ближайшему столику, знаком подзывая своего телохранителя к себе. Ему волшебник отдал свой бурдюк с теплой водой и четверть сыра. Сам же немного отпил из кружки проходной влаги, заедая её сыром, и не сводил глаз с гнома. Сидеть Ариц старался так, что никто из окуражюших его толком не замечал.
Тут зашел в таверну мужчина. На вид разбойник-разбойником. Троица, что в углу активно шепталась до сих пор, радостно приняла его, и тот, громко сделав свой заказ, принялся рассказывать своим братьям по веселой бандитской судьбе последние слухи. Из всей какофонии слов, непонятных звуков и брани, Ариц для себя отметил, что речь шла о том гноме, которого он завидел у входа и который покупал свиток. По всей видимости, тот ушлый юнец был неким Димом, а значит свиток, который ищет Ва Шу был у гнома. Интересные перспективы начали вырисовываться у мага в голове.
«Получается, что, если я смогу сдать гнома Ва шу и его браткам, смогу, поторговавшись, получить вознаграждение в виде звонкого серебра, а может быть даже золота. Но, было бы крайне скверно, если столь ценный артефакт попадет к бандиту. Хаккар знает, к чему это может привести. Потому стоило бы изъять свиток, продать бандитом гнома, а самому благополучно уйти и с деньгами, и со свитком. Что же, Ариц, это похоже на план действий.»
Но складный строй его раздумий был нарушен громким «БАМ» входной двери таверны. Рыжеволосая девушка, приятной наружности, но, по всей видимости, с крайне отвратительными манерами просто ввалилась в таверну. На пояс Ариц сразу приметил два пистолета, а учитывая специфическую внешность, нахальность рожи и манеры, как у заправского моряка, то скорее всего, данная особа по мнению волшебника была из пиратов. «Интересно, за гномом ли она тут, или просто так?» - думал он про себя, наблюдая за всем происходящим.
Гном начал действовать. Походу тоже услышал историю бандюги и занервничал. Сперва он метнулся к леонийцу и о чем-то тихо попросил.  Ариц постарался вслушаться, но услышал только «проблемы» и «библиотека». Затем закатил явно театральную истерику, по поводу отравленного кота, хотят тот, по наблюдениям мага еще минуту назад был вполне здоров. Не зря ведь он следил за ним. Когда тот рванул к кухне и черному ходу, Ариц тут же последовал за ним, жестом приказав Шару «обойти таверну, в случае если тот будет плутать, и захватить гнома живым, если увидит.» Ариц сперва следовал за ним на разумном отдалении, хоронясь в тени стен домов, но потом его терпения лопнуло. Сократив расстояние, громко и ритмично продекларировав слова заклинания «Клей», он метнул его прямо по ноги гнома, создавая клейкую область диаметром в 8 метров.
-Господин гном, попрошу вас ненадолго задержаться, - сказал маг спокойным тихим голосам, как отдышался.

"Как хорошо снова оказаться в родных краях, пускай и ненадолго," - думал леониец, разглядывая пустой стакан. Но мыслительный процесс был прерван гномом, который ни с того ни с сего шумно подбежал к барной стойке. Его глаза покраснели и блестели от слез, а на руках он держал обмякшего кота. Джино был слегка ошарашен, но сильнее всего удивился, когда гном почти шёпотом сказал ему, что у него - гнома - большие проблемы, и если он захочет помочь, то он должен "двинуть" в библиотеку. Не дождавшись ответа, незнакомец обернулся к залу и, как показалось Джино, моргнул в даль. Когда с кухни вернулся хозяин, гном резко обернулся, зашел за барную стойку и начал обвинять Трево чуть ли не в живодерстве, при этом активно посылая к Хаккару. Отягощенный горем гном направился в сторону кухни, ускоряя шаг, будто бы ему срочно надо было покинуть заведение. "Но почему просто не воспользоваться парадным входом?" - задался вопросом леониец. Ответ пришел почти сразу же. У незнакомца были "большие проблемы", а значит, он пытался скрыться от этих проблем как можно скорее. Джино догадался, что за проблемы были у незнакомца. А точнее, четыре проблемы. Кампания бандитов затихла, они взяли свои вещи и резко направились к выходу, не заплатив. Казалось бы, шайка разбойников, не такая уж и большая проблема, но вот на сцене внезапно появился ещё один актер. Седой мужчина, который совсем недавно зашел в таверну оставил свой напиток на стойке и побежал за гномом на кухню, по пути махнув рукой своему товарищу, который остался у главного входа и тот без раздумий вышел на улицу. Вслед за громилой, в дверь вышла сова, которую Джино видел на столе у молодого человека со шрамами. "Она что, только что вышла, а не вылетела в дверь? Я же вроде воду пил. А хаккар с ней," подумал леониец. Хозяин совы же подошел к стойке и громко попросил наполнить его флягу водой. Голос у него был не самым приятным. Леониец был не в восторге от происходящего. Гном может и был для Джино никем, но оставлять его в беде он просто не мог, совесть не позволяла. Не долго думая, он не спеша взял свои принадлежности, оставил на стойке серебряную монету, не попросив сдачи и медленным шагом направился к выходу, не привлекая внимания. Выйдя на улицу, леониец осмотрелся в поисках нужных ему личностей, но успеха не добился. Вслед за ним, из таверны вышел мужчина со шрамами. Он не обратил внимания на леонийца, чему последний был даже благодарен. Незнакомец посмотрел на небо, улыбнулся, оскалив при этом зубы, накинул на голову капюшон и побежал в неизвестном направлении, вскоре скрывшись за углом. Доверившись своей интуиции, Джино поспешил за неизвестным. Он потерял его из виду, но все еще мог слышать его шаги. Вскоре шаги прекратились и уши леонийца уловили разговор, который доносился из переулка. Голоса были ему определенно знакомы. Это был гном и другой, седоволосый мужчина. Пока Джино шёл на голос, он увидел длинноволосого мужчину в капюшоне, который прислонился к стене и тоже слушал разговор. Джино резко остановился и спрятался за угол, чтобы не раскрыть себя. "Вот гад, неужели и тебе нужен этот бедолага гном? Скольким ещё людям он насолил?" - спрашивал себя леониец. Присев в тени соседнего дома, Джинносукэ перевесил чехол с плеча на пояс и был готов в любое мгновение вмешаться, в случае чего. А пока, все что он мог делать, это внимательно слушать дальше.

Лима, конечно, предполагала, что сможет от души повеселиться, но вовсе не ожидала, что веселье начнется до того, как ей принесут ром. Она притворилась, что пошлые оклики ей льстит и  уже незаметно запустила руку за корсет, чтобы когда первый храбрец полезет к ней с объятиями, отправить мужика прямой дорогой к Хаккару, как вдруг гном бросился к барной стойке, держа на руках кота, свисавшего с них мохнатой тряпкой и явно не подававшего признаков жизни, и принялся обвинять хозяина в смерти любимца. Лима от неожиданности едва не выхватила кинжал раньше времени, но вовремя взяла себя в руки и заметила, что гном, прежде чем вылететь в кухню, что-то шепнул на ухо леонийцу.
“Кажется, якобы дохлый кот - это только прикрытие”, - мелькнула мысль у Лимы. “Интересно, что эти двое задумали?..”
Рука Медведицы на всякий случай легла на рукоять пистолета, а тем временем бандиты, только что косящиеся на нее сальными глазенками, напрочь забыли о ней и подозрительно зашевелились, обмениваясь репликами по поводу исчезнувших гнома и хозяина.
- Слышь, так это ж гном?!
- Может, это его Шу ищет.
- Да с чего ты взял, ему ж скотинку Трево траванул.
- Так какого Хаккара разница, мы ему гнома, авось свезет.
Бандиты мгновенно разделились: двое бросились на кухню, двое к парадному выходу.
“Кажется, для меня есть две новости, хорошая и плохая. Плохая - рома мне никто не принесет, а хорошая - снаружи назревает крупная заварушка, и если я не хочу упустить возможность подраться, а заодно пропустить все самое интересное, мне нужно немедленно направляться на улицу”.
Леониец, направившийся к выходу, только подтвердил мысли Лимы. А  когда заведение покинул парень со шрамами, она уже была твердо уверена, что в таверне больше нечего ловить. Симпатичная девица-официантка замерла рядом с Медведицей, и та посоветовала ей:
Лучше спрячься, красавица, вряд ли тебе хочется драться, а драка назревает - ой-ой-ой, - и, без лишних слов отодвинув девушку с дороги, быстро и, по возможности, бесшумно  направилась за двумя бандитами, исчезнувшими в кухне.
Медведица миновала бранящихся хозяина и повара, которые не обратили (или сделали вид, что не обратили) на нее ни малейшего внимания, и выскользнула из кабака через черный ход. Все, что она увидела перед собой, это спины двух бандитов, загораживающих ей все, что происходило перед ними. Недолго думая, Лима тихо последовала за ними, готовясь в любой момент либо громко окликнуть, отвлекая на себя, либо без излишнего благородства прикончить выстрелом в спину. Чем дальше она продвигалась, тем больше ей хотелось сделать второе, но пока, стискивая одной рукой медальон, а палец другой держа на курке пистолета, она сдерживалась, одновременно прислушиваясь к тому, что происходит впереди.

Лима терпеть не могла бездействовать, особенно сейчас, когда назревала такая славная драка, поэтому ее рука потихоньку вытягивала пистолет из кобуры, а вторая готова была выпустить медальон. Однако кроме желания подраться, ей не давало покоя любопытство. Ей было до смерти интересно, что затеяли гном, леониец и парень со шрамами и совой, и почему некий Шу (наверняка глава местного преступного мира) разыскивает этого гнома. Внезапно что-то дернуло пиратку посмотреть в сторону - кажется, это был едва уловимый кошачий запах. И точно, ее “старый приятель”, сидел, притаившись у стены, и что-то высматривал в переулке. Не успела пиратка отвести глаза, как леониец обернулся, видимо, привлеченный бандитами, которые совершенно не умели вести себя тихо, и взгляды их на секунду встретились.
Лиме одновременно захотелось обратить на себя внимание бандитов (тем более что человек-кот, скорее всего, выступит на ее стороне, или, по крайней мере не станет мешать) и выведать у леонийца, что за дело связывает их с гномом и почему ими интересуется местные преступники. Однако бандиты не оставили Лиме выбора, повернув головы влево. Далее следовать за ними - значило, оставлять леонийца за спиной, чего ей вовсе не хотелось, и пиратка громко выкрикнула:
Эй, висельники, куда вы от меня сбежали?!
Разумеется, бандиты не подозревали что у них за спиной находится страстно желающая подраться огненно-рыжая девица, на которую они еще не так давно пялились в таверне. Они подскочили от неожиданности и мгновенно обернулись, выхватив оружие.
Не все так просто, мальчики, - проговорила Лима, наставив пистолет на одного из бандитов. - Прежде, чем будете ловить вашего гнома, вам придется подраться со мной, потому что желание дамы - закон.
Заметив, что второй бандит уже начал какие-то маневры, Лима подумала:
“Однако, несправедливо, что вся слава достанется мне, надо отдать ее часть этому милому леонийцу, тем более, если они так мало живут, то и драк на их долю выпадает гораздо меньше, чем на нашу”.
Господин, хватит прятаться в углу, стыдно пропускать такую драку! - окликнула она леонийца.
Джино уже достаточно долго наблюдал за диалогом между гномом и, как оказалось, магом, но его отвлекли звуки шагов за спиной. Как только леониец обернулся, он услышал, как бандитов окликнул кто-то за их спиной. Присмотревшись, он понял, что это была симпатичная девица, с пистолетом в руке, который она навела на одного из мерзавцев. Она явно хотела "навалять" разбойникам, но при этом выдала себя всем присутствующим, а окликнув леонийца, еще и выдала его позицию. Деваться было некуда. Чертыхнувшись про себя, леониец стал действовать, времени думать уже не было. Хвала Богам, что разбойники оказались достаточно тупыми, чтобы не отворачиваться от девушки и это дало Джино шанс напасть на одного из них со спины и остаться при этом относительно незамеченным. Он бросился в сторону разбойника, у лица которого не было угрожающего куска железа. Вынув на ходу меч из чехла, он предпочел оставить его в ножнах. Подбежав к разбойнику, он обхватил его за шею. Явно не придумав, что он будет делать дальше, леониец решил передать инициативу вооруженной девушке.
Миледи, как невежливо. Я вас даже не знаю, а уже приходиться спасать из такой передряги. С вас причитается, - ласково промурлыкал Джино.
Вот еще, - фыркнула Лима. -  Я всего лишь позвала вас поучаствовать в хорошей драке. Но, Хаккар побери, мы и вправду незнакомы, и за знакомство я вас, пожалуй, угощу, как только мы закончим драку. Лима Эстель, капитан корабля “Тень ветра”, если вы о нем что-то слышали… Эй, ты, висельник, брось все оружие, живо! - последняя фраза явно относилась к бандиту. - И да… - на лице пиратки появилась усмешка. - Раздевайся. И ты тоже.

Пост совместный с Джино

Отредактировано Лима (Воскресенье, 17 апреля, 2016г. 16:17:10)