Слова... Он еще не успел закончить начатую фразу, как Пташка исчезла из поля зрения. Для нее время заиграло новыми красками. Вот - десятая доля секунды, и девушка уже обходит Дэйлора, заворачивая тому за спину. Еще одно мгновение - и руки ловко расстегивают узкий ремень. Кажется, Дэйлор пытается договорить фразу - он даже не осознал, что произошло. Слова звучат медленно, тягуче, каждая гласная тянется невыносимо долго. И лишь одна Пташка действует со скоростью молнии.
Тонкая кожаная лента блеснула в руках и легла на шею наемника. Предательская петля стала сжиматься. В голове прогрохотали секунды, возвращаясь к привычной скорости.
Элли была позади Дэйлора. Она за пару мгновений успела не только сменить позицию, но и перейти в наступление.
- И последний урок на сегодня, - прошептала она на ухо мужчине, затягивая петлю сильнее. - Притягивай к себе только мертвых, иначе они могут умертвить тебя.
Петля дернулась, словно в последней судорожной попытке вгрызться в плоть, и тут же ослабла. Элли сделала шаг назад и... рассмеялась. После чего позволила себе даже по-дружески чмокнуть Дэйлора в щеку.
- Браво! А я уж грешным делом подумала, что ты совсем безнадежен.
Высказав оценку действиям пациента, леди привела в порядок одежду, а затем убрала с лица растрепавшиеся пряди. Да уж, денек начался весело. Итак, что мы имеем? Дэйлор с функциями руки освоился, управляться умеет, а значит дальше сам сможет разобраться что к чему. Ее помощь вроде и не требовалась.. ну разве что как провожатого, пока новый член Дома не освоится с внутренним планом Левиафана. Но это потом, не сейчас.
Она прошлась по залу, собирая оружие и возвращая его на место.

- Это потому, что ты хаккар знает сколько времени жил не с рукой, а с обрубком... и привык все делать левой. Ничего, зато теперь ты амбидекстер. Человек, одинаково хорошо владеющий обеими руками. Гордись!
Пташка усмехнулась, окинула взглядом помещение, а после направилась в сторону, противоположную от подъемника. Там скрывалась лестница. Если по ней пробежаться немного вниз, то... собственно, зачем описывать? Пусть Дэйлор сам проследует за девушкой и увидит своими глазами то, что являлось храмом Элайдрин Гроуз на этом корабле.
Впрочем, даже если он поспешит, то заметит как леди Гроуз сразу же, с разбегу, чтобы не бороться с собой лишний раз, нырнула в небольшой бассейн с холодной водой. Да-да, вода в этом резервуаре не подогревалась, а значит была ледяной. Ощущения, наверное, от такой температуры были просто фееричные. Наверняка все дурные мысли выбило из головы. Вместе с остатками воздуха из легких.
Впрочем, если судить по Пташке, то ощущение легкости после такой процедуры ей нравилось. Вынырнув, она на мгновение замерла у края, прикидывая чем заняться дальше. Захват, подтянуться, чтобы очутиться на суше. Подняться на ноги, пробежаться, подпрыгнуть, зацепиться цепкими пальцами. Выдохнуть. Забраться еще выше.
Отойти на несколько шагов. Вдохнуть. Разбег и вниз, с узкого края площадки, оттолкнувшись изо всех сил, по короткой дуге, замерев от восторга. Чтобы через миг войти в воду, почти вертикально и без брызг. Почувствовать, как лениво расступается под яростным натиском вода, как жар холода охватывает тело, а потом... Боль. Все-таки ударилась о дно подушечками пальцев. Не хватило глубины. Чувство обиды затмило разум. Элли почувствовала себя обманутым в своих лучших ожиданиях ребенком. Птицей взлетев на край бассейна, стряхивая влагу с волос, леди Элайдрин официально поздравила себя с тем, что боль ушла.
- Экскурсии оставим на потом, - заявила она Дэйлору, после чего потрясла головой, избавляясь от воды в ушах и ощущая боль в пальцах, жар в косых мышцах живота, спине и бедрах. Рукам досталось особенно сильно. - Тебе полагается сон и покой. Дам дозу лекарства, уснешь как младенец.
С одежды капало, но разве это беспокоило сумасбродную девицу? Казалось, все следы бессонной ночи, тяжелой операции, переживаний - словом, все, что утомляло, тут же исчезло. Было смыто холодной водой.
- А у меня через полчаса "Тасканская честь". Опера. Надо успеть переодеться.
Она еще раз взглянула на Фэйта, после чего улыбнулась.
- Чего стоим? Марш-бросок на три палубы вверх. Пятая дверь по правую сторону. Твоя каюта на эту ночь. Спорим, успею вперед тебя?

Он ее не понял. А ей было все равно. Пташка задорно фыркнула... и помчалась наверх. Пусть идет сам следом или догоняет. Ей было все равно. Заряд энергии, подаренной водой, бил в девушке ключом. Она бежала, бежала и казалось что вот-вот взлетит. Хотелось радоваться, смеяться...
Но она сдерживалась, ибо не могла позволить себе пугать обитателей Левиафана. Они бы не поняли, хотя Хаккар знает, уже все привыкли к ее странностям.
В каюте, накапав нужное количество капель в стакан с водой, она поставила его на столик возле кровати. И, стянув плед с кресла, закуталась в него. Кажется, девушка даже начала дрожать - на лабораторном этаже была особая температура, ниже, чем в других помещениях.
Когда Дэйлор все-таки добрался до своей комнаты, леди Гроуз заставила его выпить лекарство до дна.
- Вот и все. Скоро уснешь, а утром я загляну, обещаю.
Пташка смотрела на этого человека и невольно вспоминала то, что было с ним связано ранее. Угрюмый, иногда грубоватый - тот наемник остался в прошлом, он не особо нравился Пташке. Новое воплощение, определенно, было милее. Но и здесь требовалось работать и работать. Завтра Дэйлор вспомнит все, что было в его жизни - конечно, без острых и болезненных моментов, без страшных испытаний, через которые пришлось пройти.
Пташка улыбнулась своим мыслям, она гадала, как поменяется его отношение к жизни, да и к ней самой. Какой она станет в его новых воспоминаниях? Не то, чтобы это сильно волновало леди Гроуз, но как и всякая женщина Пташка была весьма любопытна.
- Ложись спать, постарайся уснуть как можно быстрее.
Не удержалась, шагнула и снова почти нежно провела по механической руке. Техномаг любила свое детище всей душой.

Вот укутаешься в плед, согреешься... А с тебя его тут же стащат. Причем вот таким вот неожиданным образом.
Пташка даже не пыталась схватить Дэйлора - все произошло слишком неожиданно. Да и первым рефлексом было потянуть на себя соскользнувшую с плеч ткань. Не до наемников, падающих замертво в такой ситуации...
Нужно ли говорить, что пока дежурного врача Элли позвала, пока Дэйлора на кровать уложили, пока произвели диагностику, чтобы определиться все ли в порядке со здоровяком, словом, прошло времени много. Пташка нервничала, злилась. Во-первых, холодно. Во-вторых, можно и в оперу опоздать. В-третьих, если что-то плохое произойдет, то на ее совести будет. Она ж потащила больного на полигон. Короче, лучше бы Дэйлору таких сюрпризов больше не преподносить. А то всякое бывает. Пташка - девушка нервная. Как даст больно, чтобы не повадно было.

Чем все закончилось? Спешкой. Нужно было быстро одеться - причем найти что-то вроде платья, ведь абы в чем не пойдешь в такое прекрасное место. А прическа? А макияж? А еще шкатулку с украшениями найти... Тот, кто знает Элайдрин Гроуз, в такой ситуации заранее бы за бронебойным щитом спрятался бы. Подобные приготовления никогда не нравились девушке, по крайней мере в ситуации, когда время играло против. Злость, раздражение, даже обида - каких только страстей в сердце Элли не кипело в то мгновение! Но она молодец - стойко пронеслась по комнате, собралась и покинула борт Левиафана. Пожалуй, ее облик на Тото в ту ночь мог воскресить сказки о ведьмах. Но разве Пташку это волновало? Она спешила. Она хотела успеть. И успела.

>>> Гурубаши-град, столица Болот

Выпад. Уход в сторону. Снова выпад. Парирование. Снова уход в сторону.
Дэйлор нашел в тренировочном зале манекен, на котором раньше, видимо, отрабатывали удары, и сейчас тренировался на нём. Из памяти всплывали старые приёмы, хитрые удары, различные ужимки и тому подобные вещи, которые хорошо помогали ему раньше. Так же он вспомнил, что раньше использовал правую руку в качестве щита. Перчатка, которая была на ней, хорошо принимала на себя удары меча и топора. Под удары булавы он всё же старался не подсовывать её. Сейчас же неизвестно было насколько сильные удары сможет выдержать его новая механическая рука, а поэтому он пытался её использовать больше для атак. Скрытое лезвие было фактически продолжением его руки. Если раньше ему приходилось активировать механизм, что бы оно выскакивало, сейчас было достаточно подумать об этом, и лезвие появлялось наружу.
Что касается выстрелов своей кистью, то тут дело обстояло немного хуже, чем с лезвием. Парой этот механизм срабатывал полу мысли, а порой приходилось попотеть, что бы получить желаемый эффект. Позанимавшись с мечом и скрытым лезвием в правой руке, Дэйлор убрал своё оружие в сторону и принялся за манекен теперь уже кулаками. Удары левого кулака отдавались болью в костяшках, но Дэйлор это терпел. Его задачей было оценить реальную ударную силу правой руки. Стоит ли её пускать в ход в обычных кулачных боях. Возможно, он вырубит противника, или же напрочь снесёт ему голову ударом. В определённых обстоятельствах это могло играть решающую роль. Минут через пятнадцать он не рассчитал удар, и от части манекена, которая отвечала за голову противника, полетел щепки в разные стороны. Дэйлор остановился.
Вся его проблема, именно в данной ситуации, была в том, что Дэйлор не мог точно рассчитать силу, между убийственной мощью, и нужной силой. Не всегда это ему удавалось. Конечно, в смертельной схватке это будет не столь важно, но вот если противника нужно будет просто обезоружить, это может сыграть злую шутку.
Поняв, что всё же на сейчас ему хватит (Дэйлор не мог сказать, сколько он здесь плясал вокруг манекена, час, полчаса, два часа, а может и больше, счёт времени он потерял), он отошел назад и почувствовал лёгкое головокружение. Невольно мужчина упал на свою пятую точку, и тяжело дыша, принялся озаряться вокруг, будто видит это место впервые. Через пару секунд его взгляд вновь стал более осмысленным, а желудок недовольно заворчал, говоря о том, что пора бы и ему уделить немного внимания.
Подобрав своё оружие, он направился к выходу. Но на этот раз Дэйлор пошел не к лестнице, а платформе, которая могла поднимать и опускать людей на разные палубы. Сейчас он стояла не шевелясь. Дэйлор начал вспоминать что леди Гроуз делала, для того что бы активировать их. Память подсунула нужную картинку, и мужчина дотронулся до левой руки в том месте, где у него была небольшая татуировка в виде браслета. Он прислонил эту саму татуировка к какой-то панели, и вошёл на платформу. Здесь было несколько кнопок, которые, очевидно, означали нужные палубы. Дэйлор прикинул, которая нужна ему, и нажал на неё. Платформа послушно повезла его вверх.
Он не ошибся, и платформа привезла его на ту палубу, где находилась его каюта. В ней он оставил своё оружие, а заодно прикинул, что не мешало бы помыться и деться в нечто боле чистое, чем то, что было на нём. Далеко идти не пришлось. Всё необходимое для этого нехитрого дела имелось у него в каюте. После небольшого мозгового штурма, он сообразил, как пользоваться местными механизмами, что бы смыть с себя пот и гряз, и собственно принялся за дело. Именно тогда Дэйлор и обратил внимание на свой огромный шрам от ожога на правом боку. Откуда он появился, и как давно, он не мог сказать. Эта часть памяти пока к нему не торопилась возвращаться.
- Может, это было на горе? – он сам не осознал, как спросил это вслух.
Никто само собой ему не ответил, да и кто мог, если он тут находился совсем один.
Решив, пока об этом не думать, Дэйлор закончил со всеми делами, и, переодевшись, вышел из каюты, намереваясь найти столовую. Как оказалось, на каждой палубе была своя столовая. Об этом ему сказали соответствующие таблички с указателями, которые висели в коридоре. Проследовав по примерному маршруту, мужчина набрёл на ту самую столовую. Дверь была открыта. Дэйлор вошел в неё, внимательно осматривая помещение.
Это было довольно крупное и светлое помещение. Оно активно освещалось искусственными источниками света, поскольку рассвет за окнами только-только зарождался. Здесь стояли небольшие столики, максимум на три места, которые были похожи друг на друга, точно братья близнецы. Насчёт стульев можно было сказать то же самое. Во всём помещение стояла идеальная чистота, впрочем, как  на всё корабле. Впрочем, совсем безлюдно тут не было. Два мужика сидели за одним столом, и о чём то разговаривали. Когда Дэйлор появился в столовой, взгляды обоих упали на него. Он поприветствовал кивком обоих, и, набрав себе съестного (ассортимент был впечатляющим), сел за один из столиков, дабы насладиться трапезой. В глубине души у него появилось странно чувство, что, что-то подобное происходило с ним совсем недавно. Решив, не заморачиваться по этому поводу, пока что, по крайней мере, Дэйлор приступил к трапезе.

Наёмник сидел в своей каюте за столиком. Что сегодня с ним произошло, он не понимал. Как он оказался на другой палубе, хотя был уверен в обратном, что за девочка, которая сначала смеялась над, а потом что-то от него хотела. Возможно это от перенапряжения, после тренировки. Последние два дня он хорошо налегал на тренировки. Но всё же откуда эти галлюцинации. Или это были не галлюцинации? Дэйлор помотал головой, решив забыть на время про это.
Он развернул перед глазами карту Энрина. Его карту. Ту, на которой Дэйлор, в прошлой жизни, если так можно выразиться, делал какие-то заметки. Большинство из этих заметок были собраны на территории Альтанара. Некоторые из этих заметок и почеркушек можно было легко разобрать. Вот тут реку пересекала черта, это вполне мог оказаться брод через неё, или же какой то мост. Кое-где от реки шли маленькие ответвления, вероятно, это были небольшие речушки, которые не были нанесены на карту. Возможно, они сформировались позже, чем была нарисована карта.
На такие вещи он старался не акцентировать своё внимание. Его внимания привлекали другие заметки. К примеру, точка, над которой было написано ИЛСЭ большими буквами, была обведена в красный кружок и зачёркнута. Что бы это значило, попробуй пойми. Над деревнями, почти над всеми деревнями, что были на территории Альтанара стояли кресты, но не такие перекошенные, каким был перечёркнут Илсэ, а кресты, которые скорее ставят над могилами. Ещё в нескольких местах были нарисованы маленькие домики, без какой либо подписи. Возможно, это были какие-то заброшенные деревни, или стоящие в этих места одинокие дома. Другие заметки вообще не поддавались логическому объяснению, пока что.
- Надо будет как-нибудь наведаться туда, - Дэйлор отстранил карту, и взял какую-то местную газетку, которую листала местная команда.
В ней ничего особенного не было, не считая одной единственной статейки. Там  описывалось, что был открыт новый материк, и что на нём сейчас идёт активная колонизация. Дальше шло описание новостей по постройке колонии Гурубаши на том материке. Новые картинки всплыли в голове у него:
«Тёмный город. Он куда-то идёт. Кругом … гоблины. Да, кругом гоблины. Они что-то делают, собравшись в кучки в разных местах города. Мимо шагает вооруженный отряд других гоблинов, маршируя в неизвестном направлении. За ним ещё один такой же отряд»
Гоблины собирали силы для колонизации новой земли. Дэйлор вновь вчитался в газету, надеясь увидеть хотя бы примерную дату отбытия кораблей с гоблинами, но ничего там не нашел. Его статья его заинтересовала. Новый материк, со своими загадками, и неосвоенными землями…в этом что-то было.
Дэйлор задумался, переводя взгляд со своей старой карты на статью в газете. Он так просидел минут десять, после чего рывком встал со стула и вышел из каюты.

Отредактировано Дэйлор (Пятница, 5 апреля, 2013г. 19:53:40)

Подобрав юбки длинного платья, Элуна поднималась вслед за Дорианом на самый верх башни. Он очень интересно рассказывал ей о своём прошлом и прошлом великой гильдии Алхимии, а так же о знаменитом на весь мир Доме Гроуз.
- Значит, вы считаете, что убережёте своих близких в облаках? Но это от людей, а как же драконы и те, кому подвластны воздушные просторы? - Элуна всегда хотела воочию увидеть этих прекрасных и волшебных существ.  Редкий реагент - дыхание дракона, его просто так не купишь ни на одном рынке. Но не только поэтому она интересовалась этими вымирающими животными. Магия, та сила которая текла в их жилах казалась вкусным дополнением к нужному реагенту. Некоторые считали драконов самыми древними, но Элуна верила, что самые древние на всей планете - это эльфы.
- Значит Левиафан родился из страхов великого Алхимика Гроуза. Весело. - Мысленно улыбнулась Элуна. У каждого есть свои чудовища под кроватью и если это рождает нечто прекрасное, не стыдно их бояться. А Левиафан был прекрасен, как снаружи, так и внутри. Ей было волнительно отрываться от земли, к которой она так привыкла. Выяснилось, что Элуна оказывается ещё и высоты боится, потому что смотреть вниз не было сил. Так что она дрожащей рукой приняла помощь мужчины, вступая на мостик. - Главное,  не смотреть вниз, не смотреть... вниз. - Захватывало дух и было сложно дышать, эльфийка немного побледнела, но прошла дальше. У входа стоял кованый страж, один из тех, что она частенько видела в Дель-Анаре. Она никогда не доверяла этим машинам, хотя они и поражали её. Элуне казалось, что эльфы и сами могли бы справиться, без такой помощи от людей. Но не могла не отметить гения создателя, коим являлся Дом Гроуз.
Пройдя к подъёмникам на разные этажи, она глянула на браслет, о кортом говорил ей Дориан.
- Он работает на магии? - Ну конечно на магии, Левиафан живое подтверждение её теорий. Техника может сотрудничать с древней силой. Или нет?
Предложенные комнаты заставили задуматься над выбором. С одной стороны, Элуна любила и привыкла к комфорту, но с другой, на первом месте у неё была наука.
- Господин Гроуз, я пожалуй остановлюсь на той комнате, что ближе к лабораториям. - Спокойно ответила девушка. Внутри Левиафана высота совсем не ощущалась и лёгкая паника прошла. - Как я понимаю, этот браслет мой пропуск в вашу ммм крепость? Могу ли я самостоятельно уходить и приходить сюда? Так как понимаете, что моя работа не может существовать без нужных мне реагентов.
И ещё ей очень хотелось поработать с Дорианом. Наверняка его профессионализм в составление зелий выше всяких похвал. Ради этого она и прибыла на Энирин, что бы получить больше опыта и научится у людей тому, что было не доступно синдореям. Но озвучить свои желания эльфийка не решилась, она понимала, что такой человек как Дориан был слишком занятым, а она и так отняла у него уйму времени своим приездом.
- И позвольте поблагодарить вас за то время, что вы мне уделили. Если у меня возникнут какие-то вопросы, к кому я могла бы обратиться? - Недолгое молчание. - Так как я понимаю, что вы слишком заняты и мне не хочется отнимать у вас время.
План на остаток вечера был простым. Посмотреть место, где она сможет работать, а затем попутешествовать по коридорам и комнатам Левиафана. Здоровый сон и с раннего утра на рынок в поисках всего нужного.  Эльфийка не сомневалась, что в закромах Дома Гроуз полно нужных ей вещей для Алхимии, но она и так пользовалась их чудесными лабораториями, так что не стоило наглеть и налегать на запасы Дориана.

>>> после перерыва

Она стояла на капитанском мостике и смотрела вдаль. Глаза уже высохли от слез, а сам корабль темной и неотвратимой громадой скользил прочь от Кхазад-дара. Эти горы всегда были для нее особым местом - у их подножья погибла мать Элли, а в их склонах без вести пропал отец. Теперь здесь же похоронены отец и сын - Дориан и Ричард.
Элли не знала, что будет делать дальше. Признаться, шальная мысль схватиться за штурвал и направить крепость вниз, на оскаленную каменными зубьями скал пасть, посещала ее уже неоднократно. Но каждый раз, когда подобная слабость накатывала, перед глазами вставал образ алхимика: он укоряюще смотрел на девушку и слегка качал головой.
Нет, предать память Дориана она не могла. Разрушить его детище - тоже.

В углу тихо шелестел бумагами синоптик. Он предрекал, что впереди будет фронт - и вот он, по правый борт. Тучи, сверкая всполохами молний, казались девушке угрюмыми и нелюдимыми. Но даже они путешествовали по небу кучей, а она... На всем свете осталась одна. Нет, конечно, были друзья, даже родственники - но это все не то. Почему-то все, кого она любила, погибали. Или это просто случайность?

- Я пойду посплю немного, - тихо сказала девушка, снимая перчатки. С того момента, как Дориана не стала, у нее почему-то стали часто мерзнуть руки. Ладони в миг становились ледяными, будто бы вместо крови внутри был лед.
Что делать? Как быть? Столько планов, столько чаяний... и все теперь уже не имеет смысла. Нужно менять жизнь, меняться самой, снова пытаться удержать пусть в сильных, но все же нежных женских руках огромное хозяйство. Как справиться? На кого надеяться? На Дэйлора, который незадолго до смерти алхимика заговорил о своем уходе из дома Гроуз? Или на Релеменила, которому так и не хватило решимости дать клятву?

Открывая дверь в свою комнату, она уже знала ответ. Точнее, не была уверена до конца в том, что это именно решение всех проблем. Нет, конечно, ибо универсального спасения от боли нет. Но...
Пальцы сжали перо, и вскоре строчка за строчкой на девственно белой глади стали появляться первые слова. Они давались нелегко, и несколько раз, нервно скомкав бумагу, Элли отправляла неудачные варианты в угол комнаты. Наконец, ей удалось совладать с чувствами, рука перестала дрожать. Письмо было закончено, запечатано и отправлено адресату.

Кто-то говорил, что все неприятности и переживания можно утолить на дне бутылки. Другой утверждал, что питие - не выход, и что когда жидкости в стеклянной емкости становится меньше, то все запрятанное на дне снова вылезает на поверхность. Элли, подумав, решила не допивать до конца, чтобы не выпустить злых духов уныния.
Впрочем, любой зашедший в ее комнату сразу уловил бы, что если нотки алкоголя и присутствуют в воздухе, то только самые малые, которые уловить можно разве что с помощью врожденного дара. А так пахло мятой и валерианой, видимо, именно эти травы легли в основу чудодейственного напитка, с бутылкой которого в обнимку сидела на кровати Элли. Иногда она подносила его к губам и делала глоток, морщилась ненадолго, но зато в этот краткий миг в глазах пробуждалось что-то живое.
Затем рука девушки опускалась в глубокую чашку, некогда купленную в одном из переулков Гурубаши-града. Там, на фоне переплетений гоблинских орнаментов, покоились орехи в карамели и шоколаде, которыми Пташка заедала боль. Она брала их не горстями, нет, всего по три-четыре штучки, но делала это постоянно. Видимо, чашке скоро предстояло опустеть - кое-где сквозь ароматно-сладкое содержимое уже проглядывало дно.
Что еще уловил бы внимательный взор? Заправленная кровать, на ней книги - судя по тому, что на их поверхности успела образоваться пусть тонкий и почти незаметный слой пыли, положили их несколько дней назад. А значит и кровать под ними по назначению не использовалась.  Цветы в вазе - уже стали увядать, им просто забыли долить в вазу воды, а потому разноцветная охапка полевых ромашек и васильков стала терять лепестки и поникла. Элли, конечно, трудно было назвать образцовой хозяйкой, денно и нощно носящейся с тряпкой в руках и ведущей непримиримую борьбу с грязью, но порядок поддерживать девушка умела.
Из одежды на Пташке была только рубашка - помятая, но свежая. Видимо, она была не совсем по размеру, так как собиралась складками на обнаженных ногах, которые Элли сложила перед собой на нииримский манер. Сверху покоилась чашка с орехами.