Дампир, чей отец ведьмак. Хорошее начало, не так ли? Главная драма в жизни Сигрсэллы разыгралась еще до того, как она появилась на свет.
Джонатан, чей род деятельности был на прямую связан с уничтожением нежити, волей некого случая оказался в небольшом городке Яр Друум, в котором на тот момент буйствовала династия вампиров. Отметим честно, что небольшая, однако крови, в прямом смысле слова, она пила у города много. Цель была ясна, но оказалась не такой уж простой. Вампиры не видели в ведьмаке реальной угрозы и сочли его скорее забавным, чем реально опасным. Одной из игр оказалось решение вампирессы совратить человека, посмевшего считать себя сильнее их Дома.
Спустя несколько долгих месяцев и череду серьезных испытаний, Джонатан доказал, чьей реально это было ошибкой. Вампиресса была казнена им собственноручно, во время родов. Однако девочку, которая по задумке матери должна была стать грозой ведьмаков, он оставил в живых.

Не смотря на свое происхождение Джонатан, всегда верил в благие идеи, и видел свет в душах почти каждого человека. И продолжает делать это до сих пор. Детеныш коварного монстра не стал исключением. Воспитать полу монстра так, чтобы быть гордым им – это было настоящим вызовом для ведьмака. Тем более он уже слышал и видел, сколь сильны бывают дампиры в битвах с нечестью. Будь девочка простым человеческим ребенком – он бы никогда не взял бы на себя подобный груз ответственности. Отправил бы в Эльдух, в крайнем случае, да и дело с концом. Но тут история была совсем другой. Джонатан был ответственен за девочку и за те деяния, которые она могла совершить.
Первые годы жизни Сигрсэлла не подозревала о своем вампирском происхождении. Да, она  отличалась от других детей. Но ее отец отличался от взрослых иногда куда больше ее! И растил ее ведьмак с любовью и заботой, рассказывая сказки и легенды  и потихоньку обучая своему мастерству.  Их жизнь в скитаниях и борьбе была далеко не простой и обыкновенно слишком опасной для маленького ребенка. Но другой Сигрсэлла не знала, и желать не могла.

Когда Сигрсэлле исполнилось одиннадцать лет, Джонатан понял, что далее не имеет права в одиночку отвечать за воспитание девочки. В ее жилах бушевала магическая кровь, доставшаяся от матери. Рано или поздно такое должно было вырваться наружу. Но что мог ведьмак сказать о магии, как помочь с этой силой? Все что он уже мог в этом деле, он уже сделал: привил ей ценности и идеалы, согласно которым живет сам.
В неполные двенадцать лет Сэлла оказалась учеником в Гильдии Магов Альтанара.
Хоть ей никогда не доводилось общаться со своей матерью или даже каким-либо родственниками по ее линии, кровь все равно давала о себе знать. Но нет, речь идет вовсе не о желании проделать пару аккуратных дырочек в шеи встречных. Нелюдимая прежде Сигрсэлла, мгновенно научилась находить с людьми общий язык, а позже стала завсегдатай балов и поздних посиделок около камина с другими учениками Гильдии.
Училась Сэлла довольно хорошо. Но девочки не хватало усидчивости, а учителя с расстройством часто замечали, что она витает в своих мечтах. Так ни с каким талантом не стать сильным магом. Но девушка и не стремилась к этому особо. Какая разница сколь сильно ты силен, если вся твоя сила заперта в стенах библиотеки? Ей нужны были реальные победы и реальные приключения. А магия… Чтобы менять жизни, можно и вовсе быть без Искры. И отец тому – живой пример. Ей же хватит самой малости этого искусства, чтобы превзойти саму себя и привычные законы игры.

Стоит ли упоминать о том, что к совершеннолетию Сигрсэлле совсем уж не сиделось в Гильдии, ставшей почти родным домом? Отец изредка навещал свое чадо, одаривал рассказами и сдержанной, но искренней любовью и теплотой. Он настаивал на продолжении обучения, но он же сам вложил в ее голову идеи, не дающие сидеть на месте.
Со всем романтизмом, свойственному этому возрасту, Сэлла поступила на службу в Королевскую Стражу. Примерно через месяц идеалистические образы были разбиты. Не в пух и прах, но все же. Стоять на страже оказалось занятием более чем скучным. За весь месяц самым серьезным делом, попавшимся ей был какой-то пьяница, которого пришлось «обезвредить». Но все же Сэлла не собиралась оставлять свои мечты и возвращаться в Гильдию. Магичности ей хватило на ближайшее лет 100, а может быть и больше.
Девушка активно и охотно проходила подготовки одну за другой. Обязательные и нет. Еще примерно через год, ее показатели улучшились и ее перевели служить в центре. Дело сдвинулось с мертвой точки. День на день не приходилось, но иногда ей удавалось принимать участие в поимке преступников. На одной из таких операций ее приметил один из следователей, допросил, выяснил как да что, и отправил рекомендацию в соответствующий орган. Начался новый этап обучения. На этот раз на юриста. Во время всего обучения Сэлла была приставлена к следователю и по мере своих сил помогала ему.
Сразу после университета девушка получила значок Следователя. За годы службы она учувствовала в десятках операций, работала под прикрытием и засадила за решетку многих врагов Короны и Народа Альтанара.
Около года тому назад Сигрсэллу повысили до должности Старшего Следователя.

И все же не вся жизнь карьера и служба. И даже для Следователя это не так. В Сигрсэлле всегда уживалось два начала и даже тут нашлось место для обратной стороны ее личности. Снимая свою форму, дампир вливалась в общество интеллигенции Илсэ: концерты, выставки, позже закрытые клубы и балы. Девица вмиг преобразовывалась на них, словно теряя чопорность и подозрительность следователя.
На деле подобные развлечения кроме отдушины давали еще кое-что очень важное: связи. Нигде и никогда ей бы не удалось почерпнуть столько информации, сколько на подобных встречах, где люди обсуждают витые абстракции новомодных картин, истинно ценят все оттенки музыки и играют в объемные шахматы. Маски, скрывающие половину лица, странные имена и долгие разговоры, полные правдивых историй, но оставляющие рассказчика анонимным. Настоящий рай для безопасника, сумевшего подобрать ключ к таким воротам. У Сэллы же звенела целая охапка отмычек: она была родна этому миру ничуть не менее чем миру строгой иерархии и точных приказов.
На карнавале в позапрошлом году ей удалось познакомиться со странным чрезмерно худым юношей, блестяще решающим самые сложные загадки, что должны были развлечь публику. Та простота и легкость, которыми обладали его решения, привлекли Сэллу. Они разговорились и завязалось некое подобие знакомства, насколько оно может быть уместно за масками.
Позже им не единожды доводилась встречаться на подобных, уже закрытых мероприятиях обсуждать искусство, экономику, иногда политику. Когда твое лицо скрыто  маской, не принято рассказывать про себя правду. Истории людей, приходящих сюда, полны сказок и ярких красок, которых обыкновенно так не хватает в их жизнях. Однажды юноша назвался Принцем, чем лишь подчеркнул этот обычай.
Какого же было удивление Сигрсэллы, когда примерно через полгода после карнавала, она передавала донос Фредерику Сандерфайту и узнала в нем старого знакомого? Дружба дрогнула от раскрытых карт, но  все же удержалась на крепких столбах одинаковой увлеченностью прекрасным.
В районе следующего нового года Сэлла получила повышение, после чего у них состоялась весьма любопытная беседа.
-У тебя новый значок?
-Да, это…
-С новым годом, - Фредерик и не думал дослушивать.

-Ты думаешь, она лжет?
Сэлла недовольно кривит губами, смотря на подозреваемую через алхимическое стекло, прозрачное, лишь с одной стороны. Там внутри за ним сидит женщина. Бабушкой ее не назвать, но возраст уже немолодой. Она плачет, утирает щеки платком и испуганно смотрит то на дверь, то на стекло.
-Сердцем? Сердцем нет, - спустя некоторую паузу отвечает старший следователь, - Но у меня такая работа: подозревать того, кто имеет возможность и мотив. И твоя, между прочим, тоже.
Девушка берет со стола планшет с несколькие листами папируса весьма средненького качества, а так же собственное красивое перо. В вечерних платьях на работу не придешь, но подобными мелочами пользоваться никто не запрещает. Детектив, помогающий в этом деле, остается за стеклом, а Сигрсэлла уходит в комнатушку.
-Старший следователь Герхард. Мне необходимо задать вам несколько вопросов, - она садится за стол напротив женщины. На него ложится бумага и кристалл, один из тех, что обычно используют, если потребуется повторить то, что было сказано при допросе. Стакан с водой ей уже принесли до этого, и позаботились о других удобствах. Сэлла же и без них может выглядеть достаточно дружелюбно.
-Где вы были вчера между семью и десятью вечера?
Джозефина, как зовут подозреваемую, становится немного спокойнее. Темнота зачастую страшнее монстров, что в ней обитают. Кроме того следователь выглядит хрупкой и добродушной девушкой, не лишённой ума, но пожалуй слишком молодой для своего звания.
-Дома.
-Кто-то может это подтвердить?
-Мой муж пришел около половины десятого… Я ушла с работы в начале седьмого.
Сигрсэлла отрывается от своих бумаг, в которых заполняет какую-то форму.
-Вас видели около восьми вечера около «Песни Востока».
Под пристальным взглядом стальных глаз женщина отводит взгляд. По ее щекам опять начинают течь слезы.
-Я имею право хранить молчание, - напоминает подозреваемая достаточно уверено, несмотря на свое явно эмоциональное состояние.
-Разумеется, - голос Сэллы звучит все так же добродушно, хоть и холода в нем очень много. Но комната допроса – не то место, где можно было бы ожидать мягких речей и радушного приема, - И мы не будем держать вас тут долго. Но для выяснения обстоятельств, мои люди перевернут все вверх дном в вашем заведении.  Слух мгновенно пойдет по городу, и вы останетесь без паба, даже если мы не обнаружим никаких улик.
-Это была не я, клянусь вам!
-Вы даже не представляете, как часто я это слышу.
-Вы не знаете, что там было!
-Знаете, что я думаю? Вчера вы ушли с работы, закрыли заведение на вечер, выгнали оттуда всех свидетелей под предлогом дезинфекции, которая не проводилась. Потом вы вернулись обратно, открыли двери и дали возможность ребятам в черном пронести труп к печам. Вот только не рассчитали, что у вас печи для тортов, а не крематорий.
Следователь замолкает и внимательно рассматривает женщину. Более девица не кажется Джозефине чрезмерно мягкой. За маской добродушия скрывается лед.
-Мисс Кортан. Это преступление, связанное с Безопасностью Альтанара. Вам грозит казнь, при том не из быстрых. У вас есть шанс начать сотрудничать со следствием и тогда, вполне возможно мне удастся уговорить прокурора на длительный срок исправительных работ. Кроме того ваше имущество останется у вашей семьи, а не будет передано Короне. Подумайте, хотя бы о них. О том что будет с ними, когда их родственника объявят Предателем.
При упоминание о семье женщина вздрагивает и с испугом смотрит на следователя.
-Вы будет допрашивать их?..
-Если это потребуется.
Джозефина опускает голову на руки.
-Я была там. Но раньше. С чиновником из отдела проверки… Скоро заканчивается моя лицензия…
-Ваше алиби на время убийства – подкуп должностного лица?
Джозефина утвердительно кивает. Сигрсэлла оборачивается к стеклу, подавая какой-то знак тем, кто стоит за ним.
-Но я видела человека, когда мы выходили. Мне показалось, он удивлен нашему присутствию.
-Как он выглядел?
-Они убьют меня!
-Если это правда, то вам и вашим родным необходима наша защита.
Женщина тяжело вздыхает и начинает рассказывать. Несколькими минутами позже, Сэлла выходит из допросной комнаты.
-Свяжитесь с внутренней безопасностью, нужно проверить ее алиби. И позовите художников, пусть сделают портрет этого человека, - она оборачивается к младшему следователю, словно продолжая оборвавшийся до этого разговор, - Взятка не делает ее убийцей и тем более сообщницей террористов.