12.02.1398

Корабль катился по волнам. Маг ощущал как внутри все поднимается, а потом опускается. Поначалу было все плавно, но последний зимний ветер, решил испытать нервы человека. И теперь «корыто» (как выразился один из рядом стоящих матросов) - «кидало». В голове царил бедлам.
Головная боль только усиливалась, когда парень пытался успокаивать себя. Одно было хорошо, его не тошнило. Думалось, что боль изрядно подпитывала тело, чтобы, не поддавшись панике эвакуировать все содержимое желудка.

…Верона пришла с подносом. На этот раз запах был приятнее в несколько раз. Ганнибал устал от ее похлебок из кореньев и кизяков (последнее он не смел, произнести вслух, и без того хватало нравоучений). Разместившись поудобнее, пациент, которому запретили покидать пределы кровати (будто он слушался), стал сербать суп.
Женщина наблюдала, как у человека просыпался аппетит и улыбалась. Они уже третьи сутки как не возвращались к разговору о произошедшем. Каждый по-своему боялся затрагивать ту тему, а Ганнибал опасался еще и за свое здоровье. Голова уже не так саднила в месте удара, да и шишка, кажется, поутихла в размерах, но все же при виде строгого взгляда знахарки, звездочки перед глазами всплывали сами по себе.

- Капитан, просит вас уйти в каюту. Говорит, возможно, к вечеру ветер усилиться.
Ганнибала вырвали окрики матроса. Слова адресовались не ему, но все же, прислушаться к ним стоило. Кроме мага на корабле, которого не значилось в портовых книгах, был еще с пяток пассажиров. Хотя стоило предположить, что больше. К примеру, из команды, явно несколько ушлых парней, сойдут на побережье вблизи Вермилона с концами. Знавал на своем веку таких. К слову, о его истинном «лике» знал только капитан. Он задолжал Темной леди, не одно такое «корыто», и во славу всех Богов, он оказался «человек более надежной чести, чем остальные». После «тех событий» (Ганнибал впредь не упоминал в своих мыслях произошедшее с кланом и Иллирой) многие крысы повылазили за своим куском пирога. Кое-кто нарвался на более крупного хищника, не многим, более удачным удалось в чем-то преуспеть, но были и те, кто просто был рад возможности разорвать некие обязательства.
Маг последовал за парой пассажиров, к которым обращался поверенный капитана. В отличие от них, ему не было предоставлено отдельного места, свои ночи он коротал в компании кока и его помощника. Парни оказались славные, и в меру проницательные, чтобы не задавать лишних вопросов. Оставив гостей, Ганнибал, пригнувшись, спустился на самый нижний ярус, где собственно и располагалась команда.
В коморке, что была за кухней и одновременно служила частью продовольственного помещения, приятно пахло соленьями и ветчиной. После супчиков, эти ароматы были ему амброзией. Вытащив из голенища сапога нож, отрезал себе лоскут окорока. Потом миновав тюки с овощами, упал на мешки с картошкой (поверх которых были наложены пледы).

…- Я видел странный сон сегодня, - Ганнибал прервал молчание. – В нем было говорящее животное, я видел ее раньше… тогда, но сейчас я точно знаю, что это был сон. Она ничего не говорила, просто смотрела на меня. Я лежал в этой комнате, а она зашла через дверь, прям как ты сегодня, и уставилась. Мы смотрели в глаза долго друг другу, и это было странно.
Верона, не хотела говорить, но кажется, понимала, что лучше сейчас. Парень был готов, и кажется не собирался просто так останавливаться или спускать на само тек.
- Некогда существовал клан оборотней. Их истинным обликом были рыси. Красивые создания. Я видела картины, хотя сама не встречала ни одного представителя. В свое время одних истребили, другие извели сами себя. Так говорят, говорили точнее.
Взгляд женщины поднялся вверх, и несколько вправо, словно в углу под потолком открывалась прописная истина, которую просто нужно было прочесть. Ганнибалу захотелось узнать, о чем она думает, но не торопил.
- Прежде, чем произошло вторжение демонов, ты наверняка о нем слышал, если в школу ходил. Они уничтожили целое поселение. Точнее, в один прекрасный момент, целое поселение исчезло. Когда торговый караван обнаружил пустые, брошенные дома никто не смел и предположить, что на самом деле случилось. В оставленном кем-то из обитателей дневнике, шла речь о людях, в чьих жилах текла кровь рыси. Упоминалось, что они пришли в поселение незадолго до произошедших событий.
Обнаружившее поселение решили, что они съели всех. Говорили, что по всему поселению находили следы диких кошек, а нет ничего страшнее глупого человека, который боится собственной тени. Когда слухи об исчезновении прокатились по округе, нашлись многие, чьи родственники пропали и еще не меньше тех, кто, опасаясь за свои шкуры, решили истребить нечисть прежде, чем они придут в их дома. Так что если кто и выжил, думаю, у них есть повод для мести…
Кажется, Верона сама не понимала, почему к этому свела рассказ. Хотела она напугать тем самым мага или нет, не понятно, но кажется, поставила точку.

В каюте капитана пахло сандалом. Приятный аромат, который что-то теребил в памяти, но каждый раз упускал как юркого вьюна. Ганнибал уже несколько часов провел над бумагами капитана. Свеча играла полукругами на старых пергаментах, сдвигаясь, словно по волшебству, когда взгляд переходил на другую строку. Конечно, в этом не было ничего волшебного, да и вряд ли маг об этом задумывался.
Покачивание корабля, мерный запах сандала, тишина, которой на удивление обладала каюта, склоняли Ганнибала на сон…

…Шея резко выпрямилась, обжигая линию затылка.
- Хаккар! – Выбросил восклицание маг. Перед глазами плыли темные круги, липкая боль опоясывала голову, невольно заставляя ее вращаться, в попытке размять шею. На очередном круге, появилось тошнотворное головокружение. Пришлось остановиться. Парень попытался сосредоточить внимание на старых рукописях, но буквы расплывались. Решив, что слишком переусердствовал с пробуждением, не придал внимания и тому, что свеча полностью расплавилась и теперь бледно-янтарное пятно скрепило несколько страниц меж собой по краю. Поднимаясь в полный рост, ощутил как слабость сковала ноги, он бы даже поверил, что это корабль накренился, если бы пришлось объяснять. Одной рукой он удержался от падения за край стояла.
- Ого! Пересидел… - слова звучали вяло и не уверенно. Признавая, что заснул в неудобной позе, скорее оправдывал некую тревогу, которая еле различимым колокольчиком сигнализировала, что что-то не так.
Осознание того «что-то не так» не заставило себя долго ждать. Краем глаза заметил ярко алую полосу, которой опоясался горизонт. За небольшими окнами витражами, темное, почти, что черное море, багровело под лучами солнца. Остановившись, он повернул голову, и осторожно вглядываясь вдаль, стал приближаться к окну. Пришлось обеими руками обхватить выступы оконных рам, чтобы, не поддавшись соблазненным краскам горизонта, раздушить своим телом стекло. Тяжелое дыхание испариной окрашивало фигуру кораблика (часть общего оконного витража), а прямо над ним, где неокрашенное стекло открывало вид на скалящаяся небо, он уткнулся носом. Взгляд, поддавшись притяжению стихий, наблюдал, как растворяются краски. Зрелище пугало. Но сил отвести глаза не было. Воображение мага рисовало, как прожорливое существо (некогда бывшие мирным небом) пожирает спину мифического эскалопа восстающего, нет выхваченного из моря. Терзает его плоть, впиваясь своими остроконечными зубами, все глубже и глубже. Мир рушился…
Заставив найти в себе силы, мужчина оторвался от окна и стал пятиться назад, пока что-то или кто-то не преградило ему дорогу. Чужое дыхание поднимало мягкий волос на затылке. Незнакомец был примерно того же роста, что и сам маг. Из-под правого локтя появилась рука. Тонкая, женская… подкидывало догадки сознание. Миндалевая кожа. Легкие движения, которыми рука почти обхватила талию парня, казались опаснее прикосновения ядовитой змеи. Хотелось сбросить, но страх быть укушенным превозмогал все силы для самосохранения.
Вскоре появилось новое ощущение, вторая рука, убрав прядь волос, скользнула по шее. Тело человека дрогнуло, и мог поклясться, что, то - Нечто, что или кто было за спиной, усмехнулось. Пальцы обвивались вокруг шеи, приятными прикосновениями. От этого становилось еще больше не по себе. Как что-то настолько ужасное, могло быть одновременно настолько приятным и соблазнительным.
Парень все еще стоял напротив окна. Он видел, как море уступало багровому приливу горизонта, а в нем… точнее в осколках витража, он видел свой силуэт. А еще было Оно. Неровные очертания, разбившиеся линиями воска и мастики, что скрепляли фигуры на стекле, делали незнакомый обрис еще уродливее. Существо настолько притягательное и опасное, было ближе как никогда. Наверное от того сердце ускоренно толкало кровь, словно готовясь успеть завершить дневную норму, прежде чем ему прикажут остановиться.
Теплое дыхание на затылке возбуждало. Ганнибал запрещал себе к нему прислушиваться, кричал не искушаться, но разве мог он устоять… разве мог он, слабый человек, соприкоснувшись с Богиней отказать ей. В плечах появилась легкая истома, теперь он знал что сдался.
Багровый горизонт уносился вдаль. Корабль, скорее всего, ускорился, и теперь его взгляд не поспевал, как мелкие волны перекатываются одна на другую. Было ли это важно. Наверное, нет. Человеку не было так хорошо и спокойно еще с беззаботного детства. Каюта наполнялась ароматами полевых цветов, вытесняя пряный сандал, срывая легкий и свободный ветер. В ногах и в теле не хватало упругости. Податливое существо, в которое превратился Ганнибал. Ему нравились эти ощущения. Если есть райские сады Единого, то они вряд ли сравнились с этим. На шее поежилась кожа, когда соприкоснулись с нею губы. Слегка прохладные, несколько сухие, но в тоже время мягкие как шелк.
Шум океанического прибоя пробивался через борт корабля. Он наполнял своей дикой страстью тело человека. Ему жаждалось вкусить самому запретный плод, сорвать оковы одежд, что стесняли его тело и будь Оно хоть трижды Хаккаром, был готов умереть…
- Смотри… - прошептали губы. Знакомый голос, отозвался позади и человек смотрел…
Витраж задрожал. Несколько мгновений, и мириады мелких цветных осколков взорвались, выстрелили в его сторону. Человек зажмурил глаза.
- Смотри… - успокаивающе просили губы.
Он открыл веки. Осколки застыли прямо перед ним. Еле заметно волновались в воздухе, подобно застывшим снежинкам, что скрывали открытый мир. Не было каюты, не было корабля, ему даже не требовалось смотреть вниз, чтобы понять, что парит над океаном в объятьях незнакомки. Осколки зазвенели, приятной мелодией и осыпались вниз, тая где-то под ногами. Ганнибал осязал всем своим существом восхищение, которое перехватило дух. Бескрайний багрово-черный океан, такой живой, такой сильный, такой бессмертный...
- Я подарю тебе эту силу, если ты захочешь. Ты станешь королем на нефритовом троне.
- …ко…ро…лем… - позволил завороженный Ганнибал.
- Только оставь все сомнения и следуй за предназначением, и приведу я тебя, к твоему трону.
- …к…мое…му…трону…
- А теперь, ты должен вспомнить.
- Что?
- То, что ты падаешь!
С невообразимой ловкостью, женские руки, подкинули его вперед и вверх.
Паника!
Он хватался за воздух, будто мог удержаться.
Паника!
Тело кружилось как те осколки витража.
Паника!
Он видел как Нечто, стройное, грациозное, парило в небесной выси, а потом резко расправив крылья взмылось вверх, в то время как он волчком падал вниз…

Удар о пол каюты был неприятным. Табурет, на котором сидел маг, отскочил куда-то под стол. Ганнибал лежал плашмя и тупо взирал в каштановый потолок. Дыхание рывками срывалось с пересохших уст, в такт тому, как сердце отбивало победный марш. Он опять был на корабле.
«Это всего лишь сон…» - твердил он себе, начиная заливаться слезами и истерическим смехом: «…сон…»

27.02.1398
На корабль вернулся ворон капитана. Мужчина сообщил, что их прибытие к завтрашнему дню подтверждено, и путь чист. Новость не могла обрадовать как экипаж, так и пассажиров. Конечно, в бухте должны были сойти не все. Как-никак судно выполняло вполне официальный маршрут, и должно было прибыть в порт Вермилона по расписанию. Но как велось уже не один год, оно заходило в бухту оставляло пассажиров, которые не числились в бортовых журналах, как и несколько ящиков с грузом, которых никто никогда не видел.
Ганнибал невольно принимал близко мысль, что капитану и его команде будет проще, когда его не будет на борту. О своих сновидческих путешествиях мужчина не распространялся, но чувство всепоглощающего напряжения несло за милю как от протухшей рыбы.
В последние дни он ощущал себя особо напряженно. Времени до встречи оставалось не так много, а еще следовало пересечь расстояние по суше. В такие моменты хотелось обращаться ко всем Богам вместе взятым, лишь бы все шло именно так, как желал он. Часто думая о том, почему так стремиться попасть на эту встречу, вряд и находил оправдание лучше, чем чувство долга. Вопрос действительно ли он считал себя обязанным? Ему противно было думать, что его сковывали подобные узы. Быть самому по себе: романтика одиночества и легкая ноша ответственности только за свою шкурку, казались, так соблазнительны, и так близки. Но червоточина изрыгающая крики о том, что о тебе подумают, как ты будешь смотреть им потом в глаза, кто ты тогда на самом деле… и еще вереница подобных вопросов, которые заставляли ощущать себя дефектным, слабым, беззащитным…
С ними (с товарищами) он обретал силу, защиту, видел, свет даже в кромешной тьме и полагал, что делает что-то достойное. Но была и Лорея, которой казалось ненавистно все, что связывало его с кланом Темной леди, с ней он обретал вдохновение, свободу, позволял себе быть наивным и скрываясь за иррациональной логикой и предрассудками. Ему ничего не стоило быть сильным, в меру своих собственных сил. Опять же он разрывался сомнениями. Сейчас, скорей всего в особняке Боромар, или в том, что осталось от былой «империи» все полагали, будто он мертв. Чем не лучший способ начать все с начала. С чистого листа. Может для этого он и плыл в Вермилон, в подпольную столицу Альтанара, чтобы убедить себя в этом.
А может именно этого хотела от него Она… Эта мысль пугала и восхищала.
- Кхх-кхх, - голос за спиной отвлек мага.
Ганнибал развернулся и увидел капитана. Мужчина лукаво улыбался, будто читал на его лице не только растерянность, а его самые тайные мысли.
- Прилетел ворон, на берегу вас будет ждать лошадь и необходимый провиант, новые документы также. Только будет одно… одна просьба.
Маг напрягся, он всегда знал, что бесплатный сыр только в мышеловке, а на одном прошлом далеко не уедешь. Ничего не высказывая, дал, возможность капитану закончить.
- На суше, после казни леди Боромар, только самая ленивая крыса не стремилась заполучить свой куш…
Ганнибал в очередной раз подумал, что капитан умеет читать мысли, раз в тот час после его мыслей о мышеловке, упомянул крыс.
- …особенно активность проявляет Консорциум. Возможно, в столице с ним вы имели меньше всего дел, но тут все иначе. Сейчас иначе. К тому же в Вермилон стекаются остатки и других подпольных домов. Серые все еще точат зуб за резню во время Маскарада, и узнай, что на корабле припыл эмиссар леди…
Продолжать не стоило Ганнибал, прекрасно все понял. Что вместо «узнай» - «они знают». В том, что его не предал капитан, он не сомневался, а в остальных он уверенности не имел. Может, кто на корабле и узнал его, и послал весточку, как только они оказались ближе к суше.
- …завтра утром мы заходим в бухту. Я предлагаю, ночью ближе к рассвету спустить на воду шлюпку. Мой помощник довезет вас до Вдовьих скал, там вас и встретит надежный человек. Я бы не хотел, чтобы Серые или кто еще шныряли по моему кораблю в поисках тебя.
Мужчина перешел на «ты» и в его голосе ощущалось подлинное сожаление. Маг понимал, что тяжелее всего жить во время перемен, поэтому каждый перестраховывался как мог. Обвинять в этом капитана было не правильно.
- Хорошо. – Согласился Ганнибал, не видя иного пути. Внутри появилась мелкая дрожь. Подобно морским волнам, что бились о борт корабля, она билась изнутри о тело. Захотелось выпить того дрянного напитка, что так уважал капитан.
Ганнибал подошел ближе, похлопал по панибратски мужчину по плечу:
- Хорошо. Тогда я полагаю, мне нужно будет отдохнуть.

Возвращаясь в свою каюту, пещеру-солений-и-копченной-ветчины, он смотрел с подозрением на каждого, кто оказывался на пути. После слов капитана, он не мг больше кому-либо доверять…

Веки раскрывались подобно театральному занавесу. Каждая попытка новое представление, новый сюжет, новая картинка. Ганнибал хотел бы отделаться от навязанной ему роли зрителя, но, увы, сил сопротивляться не было.
Одни эфемерные картины сменяли другие. Большую часть он никогда не видел, однако они откликались в его сердце точно также как и собственные воспоминания. Мужчина проживал чужие сюжеты, как собственные. Благо они были короткими. В одном из них он был в большом городе, чей купол неба заменили огни под каменным сводом. Во втором, он видел лицо прекрасной женщины, что ласкала его тело и тепло улыбалась, в иных он видел кровавые расправы, которые учинили его руки. В некоторых ощущения были настолько реалистичны, что вслед за ощущением как копье в его руках, пробивает тело человека, зародилось чувство превосходства, сродни пьянящему нектару, которые в преданиях вкушали только Боги. Появилась вереница картин, где пейзажи напоминали Республику Гурубаши, виденную им ранее только на картинах и в словах товарищей. Были и картинны пустынных долин, когда даже привкус песка оживал на его губах. Было многое чужое, отстраненное, далекое, которое не могло принадлежать одну человеку. Словно плеяда прошлых жизней воззрилась сейчас в его голове.

…он опять был на лодке. Его взгляд бегал из стороны в сторону, но тело не подчинялось. Да и очень туманно-янтарной была сама картинка, словно он смотрел через пелену оранжево-красного дыма. Напротив, сидел тот самый моряк, которому капитан доверил доставить гостя к Вдовьим скалам. Он выглядел напряженно, постоянно озирался из стороны в сторону.
Ганнибал видел, как шевелились его губы, но ничего не слышал. Мужчина напротив, улыбнулся, довольной ухмылкой…
-…Я погашу свет, чтобы никто не приметил лодку с берега. Вы ведь не против. – Пауза. - Спишь? Это даже лучше. Не хотел я подписываться на ту работу, но капитан прав. Так будет лучше для всех нас.
Матрос, оставил весла и наклонился к фонарю, после погасил фитиль. Потом вернувшись в тоже положение, помахал рукой перед спящим пассажиром.
- Хорошо, думаю, мы достаточно далеко, чтобы твой крик никто не услышал.
Из-за пояса показалось лезвие кривого кинжала, по типу жала. Остроконечная сталь свободно могла распороть кожаный доспех или пройти меж пластинами нагрудника, оставив малоприметную смертельную дыру в сердце. Мужчина уже приподнимался со стремлением нанести один точный удар, как янтарный занавес сорвался с глаз Ганнибала.
Маг видел все настолько четко и прозрачно, что был уверен в том, что явственно сам сотворил следующее.
- Что? – Удивленно выплюнул человек, когда филейная часть оторвалась от лавки, отчего его движение потеряло былую прыть и уверенность. В следующий момент его скрючило от боли. Маска агонии застывшая на лице была подлинной. Тело невольно вернулось назад, кинжал упал на днище, а человек стал раздирать грудь, словно пытаясь освободиться от чего-то. Его лицо стало багроветь.
Не зря прошли уроки на медицинском факультете, Ганнибал знал, что такое полнокровие и чем оно чревато. Изнутри в сосудах поднималось давление, стремительно распределяясь к самой высшей точке. Еще мгновение и тонкие струйки крови из глаз, носа и ушей агонирующего, раскрылись подобно фейерверку на день рождение принца Федерика (кой лицезреть посчастливилось Ганнибалу), а следом и раскрылось «сердце»...
Шум завывающей бури заглушал крики умирающего, а брызги соленой воды, смывали кровь. И в этой всей какофонии маг слышал собственный голос:
- Ты еще будешь мне благодарен…
Очередной порыв стихии накрыл лицо человека.

Ганнибал очнулся, истошно откашливаясь от воды. Его тело выбросило на песчаный берег. Озноб пробивал тело, а внутри всего выворачивало. Перевернувшись на живот, ему удалось приподняться на четвереньки, чтобы откашляться. Соленая вода обжигала горло, в голове ненавистный прибой бился о «пустой череп». Ему потребовалось с минут двадцать, чтобы собравшись силами выволочь свое тело туда, где море его больше не беспокоило. Оказавшись на сухой земле, мужчина потерял сознание, сдавшись на милость судьбе.
В себя он пришел в мерно покачивающейся повозке. Вокруг неприятно пахло рыбой, отчего сразу возникла мысль, не на очередном ли он корабле. Тело все еще не желало слушаться, а потом сил хватило, чтобы оглядеться. Спиной к нему, сидел то ли мальчик, то ли девочка. Скорее всего, на краю повозки решил для себя он. Напрягая мышцы, вывернул голову, чтобы увидеть в небольшом расстояние зад погонщика.
«Всего двое»
Осознание этого несколько успокоило, а еще успокоило, что эти двое не были ни пиратами, ни контрабандистами, ни стражей. Рядом стояли тюки с рыбой, рыбьи морды выглядывали из прорезей лозы, привычно глуповатым и обреченным видом.
«…сам не лучше» - ерничал внутри маг.
Его пальцы заплелись в сетях, на которых разместили спасенного. Поначалу тело даже дернулось, скорее от привычки-инстинкта, но после успокоилось. Ребенок на краю повернулся, видно ощутив натяжение сетей.
- Деда! Деда! Он проснулся!
Голосистый бархатный голосок взорвался болью в голове бедолаги-мага.
- Не ори… - еле слышно прошептал Ганнибал.
- Что?! – Выкрикнул переполненный энергией ребенок. Его азарт раздражал. 
- Не донимай господина, - буркнул старик, - Пусть отдохнет.
- Спасибо – еле прошептал человек, а ребенок заметно погрустнел и кажется, обиделся. К слову это был мальчик, он спрыгнул на землю и, обежав повозку, взобрался на козлы.
Далее уже расстроенным, тихим голосом обратился к родственнику:
- Деда, а деда, скажи он пират. Ну, как тот, которого Волат не хочет принимать к себе и выплевывает как рыбешку на берег.
До ушей Ганнибала донесся смешок. Добрый, простой, без доли иронии. Старик потрепал загривок мальчика и ответил:
- Нет, те обычно страшные и со щупальцами вместо пальцев. А знаешь для чего? Для того чтобы защекотать тебя… уууу…
Ребенок залился смехом. Несмотря на то, что старик сам просил внука не кричать, все же заставил того смеяться. Отчего-то Ганнибал был не против, хотя волны боли все же не стихали.

Изнутри человека выворачивало. Уже в течение нескольких часов путник боролся с тошнотой и давящими позывами на рвоту. В принципе он понимал, что дискомфорт вряд ли был связан с завтраком или любым иным приемом пищи. Было иное. Человек был измучен и истощен. Третьи сутки он запрещал себе спать…
Сейчас сил хватало едва ли передвигать тело вперед. Он даже отказался от нескольких предложений проехать часть пути, посчитав, что равномерные колебания телеги, только скорее его «убаюкают». Последняя скрылась за горизонтом почти четверть часа, и теперь Ганнибал зло смотрел на полосу между небом и землей, словно взглядом прожигая его. В голове как всегда роился улей мыслей. Хотелось бы их не замечать, привыкнуть, да вряд ли получалось. Сторонний наблюдатель мог заметить, как губы человека изрядно шевелились в пустых словах, не сотрясая его путь различимыми звуками.
Мужчина прошел с десяток метров, прежде чем остановиться. Все-таки тошнота взяла вверх, и маг исторг из себя весь завтрак. Скрюченное тело пошатнулось. По инерции его стало заваливать вперед. Слабость в коленях, достигла своего апогея…
- Неееттт… - прошипел Ганнибал. Но вряд ли тело его слушало. Он склонился и упал, выставив руки вперед. Одна угодила в собственную блевоту. Теплая жидкость, еще не позабывшая тепло желудка, просочилась меж пальцев. Маг не обращал внимания, хотя раньше, уже бы силился от отвращения. Сейчас следовало бороться против другого противника. Голову мужчины разрывал надсадный, лающий смех зверя.
Не было сил, даже схватится и зажать уши руками, он просто какое-то время стоял на четвереньках. Его тело слегка заносило то в одну, то в другую сторону. Широко распахнутые веки дрожали над красными глазами, залитыми бледно-молочной пеленой. Пройдет еще несколько минут, прежде чем тело сдастся и…
…Человек поднялся на ноги. Его осанка выпрямилась, словно давно ощущала тяжелый груз на плечах, и теперь он наконец-то спал. 
- Прекрасно!
Ледяной голос, окрасил лукавую улыбку на печальном лице мага. Взгляд, взиравший на мир из-под бровных дуг, смотрел с вызовом на горизонт. Несколько размашистых движений, после того как слетела на землю сумка, заставили затекшие кости и мышцы хрустеть от удовольствия.
- О, да как давно я того ждал! Как я ждал!
Теперь его смех заливал округу.
- Наконец-то этот придурок сдался. Моя Королева, вскоре. Вскоре мы воссоединимся!
Мужчина уверенно зашагал по дороге в сторону Вермилона. Сумка, как и прежде, была на плече, за посох (что остался в лодке на берегу), этот человек и вовсе не волновался. Он ощущал как магические искры разгорающегося в теле бирюзового пламени, возвращали его к «жизни».
- На этот раз, нам никто не помешает!
С попутным ветром из головы вылетели возникшие, чужие, воспоминания из обители демонопоклонников о странном мужчине с тяжелым арбалетом, которого вел Единый, тупой и всепрощающий божок, и его, втором спутнике – книжном черве, от которого веяло трусостью и глупой бравадой.