В заволочённом белесым туманом овраге близ россыпи холмов, именуемых местными "Семь малых братьев", переминалось в нерешительности целое воинство. Отряд из сотни человек, неряшливо одетых в форму Джерских солдат, покрытых инеем, кровью и засохшими фекалиями, с опаской озирался вокруг, пытаясь приметить меж белоснежных сугробов отливающие зловещей чернотой дровийские лица. От страха и холода сбившиеся в плотную кучу, с бегающими в ужасе и тревоге глазами, эти воины были похожи на ведомый на заклание скот, и всё его поголовье сейчас с благоговейным трепетом взирало на пастыря, величественно возвышавшегося на овражьем обрыве. Пастырь этот, одетый в меха и хитин, был строен телом и миловиден ликом своим, улыбка его источала доброжелательность, в глазах его читалась безграничная забота. Этот взгляд внушал надежду в измученные сердца, позволял верить в чудо и надеяться на божью милость, ведь даже такой бесполезный скот может быть достоин внимания богов. Скот не думал о побеге, скот не помышлял о нападении, ведь пастырь никогда не появлялся без сторожевых псов, кои и сейчас рыскают вокруг, готовые направить на путь страданий заблудшую душу. Пастырь раскрыл уста, и вся сотня невольно затаила дыхание.
- Ах, мои милые невольники. Вулкор в своей безграничной милости дарует вам шанс обрести долгожданную свободу в обмен на одну ночь службы. Поистине, счастливая звезда отметила каждого из вас, ибо каторжные работники готовы грызть друг другу глотки, лишь бы оказаться на вашем месте. - Речь была мягкой и торжественной, подобно тлеющему костру она источала тепло и слабый свет надежды. То тут, то там на лицах рабов расцветали улыбки. Это хорошо, это значит, что наркотик подействовал. - Вы - избранные. Избранные чтобы нести волю Его, и на эту ночь вы станете мессиями Её. И, конечно, за службой обязательно следует награда. Свобода, золото, женщины - счастливцы, вы получаете всё! Так идите же на запад, идите навстречу судьбе! Убивайте всякого встречного, топчите поля, жгите амбары - свершится воля божья и вам ниспошлётся благодать! Идите же, мои верные агнцы, идите и сейте смерть, чтобы пожнать наслаждение и безграничную радость! Вперёд же, во имя себя и во славу Темиары!
Толпа взорвалась дружным криком. Кто-то в жарком бреду воскликал имя богини, кто-то с пеной у рта орал про свободу и баб, кто-то просто зашёлся в зверином рыке - все побежали, нестройной гурьбой пробираясь чрез сугробы и заросли невысоких деревьев. Они шли за удачей, они жаждали сражаться, они хотели убивать...
Пастырь провожал толпу удовлетворённым взором. Позади него неслышно материализовался тёмный силуэт, укутанный в белый плащ.
- Проследи чтобы никто не отбился от стада. Рыскающие по округе кровожадные недоумки мне ни к чему. От трупов избавиться. Туман развеять. - Властный тон был холоден и твёрд. Было ясно, этот дроу не терпел возражений. Всё должно пройти согласно плану. Всё пройдёт согласно плану.
Воин в белом исчез также внезапно, как и появился. Пастырь остался стоять в одиночестве, поигрывая длинной, обвитой вокруг шеи косой. С запада повеяло дымом...

***

Огромный погребальный костёр отдавал жаром, растапливая снег вокруг себя. Многочисленные воины без устали скармливали прожорливому огню всё новые и новые трупы джерцев. Магистр задумчиво глядел на танцующие языки пламени, кутаясь в меха и попивая из горла "Тасканьское" сорокалетней выдержки. Одно из покрытых снегом полей за пределами деревенского частокола стало последним прибежищем вероломных джерских воинов, в своей безумной, кровожадной ярости преступивших границы Элендиара.
- Мой магистр! - Заговорил, поклонившись, Афар`Хат - серый страж, главенствующий в этом селении. Статный и высокий, с россыпью многочисленных шрамов на бледной коже, в украшенных каменьями и плюмажем доспехах, сейчас он не выказывал и тени присущего ему честолюбия. Более того, казалось, он боялся низкорослого дроу, в вальяжной манере стоящего перед ним. - Все трупы джерских захватчиков собраны здесь и вскоре отправятся на костёр.
- Хорошая работа. - Безразлично кивнул магистр, вновь приложившись к бутылке. Спустя пару долгих мгновений, он вопросительно взглянул на стража, не спешившего уходить. - Что-то ещё?
- В-вопрос, сэр. Почему мы должны их сжигать?
Глубокий вздох последовал ему ответом.
- Яд. Их кровь заражена, сначала она разъест их трупы, затем примется за землю. Не для того мы потратили столько средств на эту деревню, чтобы возделываемая почва вновь стала бесплодна. - Магистр опять отпил из бутылки и посмотрел на стража таким жёстким взглядом, что у того невольно мурашки пробежали по коже. - Все следы присутствия этой нечисти должны быть немедля уничтожены.
- Так точно! - Казалось, с несколько преувеличенным рвением Афар пошёл отдавать приказы. В скором времени ничто, кроме нескольких обгоревших сараев, не будет напоминать о нападении.
Магистр вновь был предоставлен самому себе, продолжая выпивать в одиночестве. Взгляд его то и дело падал на кольцо-печатку с изображением паука, надетую сейчас на безымянный палец левой руки. Немного позже, опустошив бутыль, он кинув её в костёр, пьяно воскликнув:
- Эти дрянные кровососы хотят войны! И, видит Вулкор, они её получат!
Стройный хор воодушевлённых голосов стал ему ответом. Тёмные эльфы были озлобленны на вероломное нападение, их гордость была втоптана в грязь этой жалкой, ни на что не годной солдатнёй, коюю послали Джерцы в противовес закалённым в боях и служении Великому Скорпиону воинам. Такое оскорбление точно не останется безнаказанным.