1. Имя | Фамилия | Прозвища
  Его звали Ниам, Умерший в день рожденья, Замерзший в огне
  Его будут звать Ним и Ним, Нимро и Нимтик, Нимфариса и Нимира Магнашильд, и тысячей других имен. Он забудет их быстрее, чем истечет еще одна фальшивая жизнь. Имеет ли это значение?

2. Пол | Дата рождения | Возраст
  Когда вспоминают о нем, память подсказывает: "он". Кто вспомнит о "ней", если он - мужчина?

  Тот, кто был им, родился 25 июля лета 1403. Это никогда не имело значения.
  Тот, кто никогда им не был, расстался с тенью 25 июля 1412 года. Неопределенное стало неизбежным.
  Тот, кто есть он сейчас, никогда не рождался. Любой выбор будет неправильным.

  Ему 13 лет? Ему 3 года? Любой вариант подходит.

3. Раса | Народ | Религия
  Человек? Пусть будет человек, мера всех вещей, ложное равновесие...
  Быть может, джерец? Он никогда не спрашивал.
  Безбожник, агностик, равнодушное чудовище. Ниам слишком молод, чтобы знать точно, и слишком стар, чтобы довольствоваться слепой верой. Быть может, позже…

4. Род деятельности | Профессия | Должность | Лояльность фракции/организации
  Свободный наемник, исследователь, эксперт по духам и экзорцист. Ах, да, еще он ребенок и лжец, что, в общем, одно и то же.
  Ниам – неудачный результат проекта выпускников Коллегии Магов Джера, и, теоретически, может представлять особый интерес для Конклава Теней.
  Кроме того, абсолютно точно в Ниаме крайне заинтересовав загадочный Культ Призрачной Кошки.

5. Концепция
  Концепция: [Призрачное чудовище в теле ребенка]
  Ниам – гость и захватчик в своем собственном теле. Ритуал, проведенный на его крови и его смерти, обратил его призрачную сущность, как и то, что ею определенно не было, во что-то совершенно чуждое - не бога, не демона, не человека, не призрака, даже не их отрицание, искаженное и истинное, - а затем вновь возродил это неописуемое создание к жизни. Само его существование вносит небольшие искажения в реальность, проявляющиеся в форме иллюзий и необычных связей со всем неестественным. Ниам может выглядеть, а подчас и вести себя, как лишенный сострадания ребенок, с жадным любопытством познающий мир, но внутри он нечто куда более жуткое, странное и удивительное…
  Проблема: [На стороне проигравших]
  Будучи аномалией по природе своей, Ниам крайне заинтересован в других аномалиях, экстремумах и отклонениях. Он практически инстинктивно переходит на сторону самого страдающего в радиусе досягаемости существа, общности или предмета - в особенности, если страдальцу грозит исчезновение. Он скорее всего не перейдет на сторону давшего слабину врага буквально, но обязательно защитит его от полного уничтожения и излишних страданий. Бессмысленная жестокость, глумление и геноцид – не то, что можно безопасно провернуть рядом с ним.

6. Общее описание
Рост – 120 см.
Вес – 20 кг.
Телосложение – субтильное
Волосы – черные
Глаза – золотые

Внешность

Когда Мастер Хрустального Средоточия встретил Ниама, тот был пуст и полон неисправленной веры. Тогда он взял Лезвие Семантики и вырезал в нем свое несовершенство. Так Ниам узнал, что у него есть руки и ноги, нос картошкой и золотые глаза. Так золото стало его неотъемлемой чертой. Мастер ушел, а золото осталось.
  Когда добрый гном встретил Ниама на пути разбоя, он подарил ему знание шрамов и цвета заката. В память о гноме слабое дитя хранит ожоги под сердцем.
  Те же, кто был с ним позже, дали ему память грубых одежд и темных плащей, чтобы никто не мог запомнить лицо. И это тоже важно.
  Неясная фигура, плывущие черты лица и дикое золото глаз — таков он, Ниам. Неловкий, слабый и странный — ребенок, Ниам. Пугающе знакомый, сокрытый в метели иллюзий и снов — чудовище, Ниам. Неузнанный никем, узнаваемый всеми — Ниам, Ниам...

Характер

Кто он — Ниам? Кем он не является? Живая поэзия; ложь, пеняющая правду; он движется без цели, но связан неизбежностью. Когда все формы его содержания становятся цветами льда — он тих и спокоен, а слова взывают луне и бездне под ней. Когда же тени приходят в движение, направляемые взглядами других — он сам становится изменчив, оправдывая ожидания и подчиняясь стереотипам. Глядя на пожар и улыбаясь. Глядя на звезды и плача. Всегда в стороне.
  Так говорил Ниам: «Один муравей учился убивать драконов. Каждый день до самой смерти он проходил один и тот же путь. Богиня Ми решила подшутить над ним, и в следующей жизни он сам стал драконом. Маленькая трещинка, которую он вытоптал в пыли, за годы стала канавкой, а та — маленькой ямкой, споткнувшись в которой, сломала ногу лошадь гонца, который вез послание лорду от города, умолявшего о защите от дракона, что в прошлой жизни был муравьем. Узнав об этом, Богиня Ми обрела просветление»
  О Ниаме ничего нельзя сказать с определенностью. У него нет настоящей личности, только приближения с различной степенью точности. Во всяком случае, он любит дождь, и свет, и кровь. Во всяком случае, он любит людей, их отношения и разум. Он любит все, чего не способен понять.

Биография

Говорят, темные делишки творятся в темноте. Можно подумать, на свету все чинно и благородно. Опять же, глаза не болят, да и стража лишний раз не побеспокоит — стражники тоже люди и тоже уважают традиции. А вот господин М. и госпожа Летиция традиций не чтили. Возможно, просто травма детства, одна на двоих…
  Господин М. был ученым. Госпожа Летиция… Скажем так, у нее были причины никогда больше не появляться в Джере, в остальном же она была совершенно свободна. По крайней мере, до четверга. Может, и позже. Еще у нее был ребенок. Ну, это она так утверждала. Ходили слухи, что ребенок не ее. Или ее, но се равно не очень нужный. Так, безделушка, развлечение для холодных осенних вечеров. Госпожа Летиция любила благотворительность в шаговой доступности. А ребенок все равно был слабоумным, и, к тому же, с заячьей губой — кому бы он еще таким сдался?
  Господин М., со своей стороны, детей не любил. Еще он не любил подростков, взрослых, стариков, мертвецов, собак, кошек, маленьких хищных хомячков и госпожу Летицию лично. Его в принципе не устраивали все, кто мешал его исследованиям. И, как можно понять из списка антипатий, его исследования были весьма продолжительны и разнообразны. Вообще-то, господин М. искал бога.
  Обычно те, кто ищет бога, обращаются с этой целью к ближайшему посреднику, но господин М. не искал легких путей. «Бог — ускользающая субстанция, но боги — вещи вполне определенные», - такова была первая запись в его дневнике. Какие угодно боги ему не подходили, а на что-то большее не хватало ни времени, ни воображение. И тогда господин М. Решил уйти от обратного.
  В те годы М. общался со многими странными личностями: оккультистами и магами, проповедниками и гадалками. Был среди них один, который звался Искателем Хрустального Средоточия. Искатель передал господину М. секреты «той вещи», Лезвия Семантики. Искатель предсказал ритуал Безразличного Уравнителя. «Бог есть бог, и боги, то, что ими не является, и то, что не существует в двенадцати формах между ними», - так записал господин М. в своем журнале пока в его разуме зрел план.
  У него был бесхозный мальчик, отличный план работ и полное отсутствие моральных ограничений. Осталось лишь соединить одно с другим. Летиция не стала спорить — в конце концов, развлечение есть развлечение, сколь бы сомнительным оно ни было. К тому же, это был отличный повод попрактиковаться в искусстве исцеления, коим она владела превосходно.

  «10.07.1412. Некоторые трудности возникли после выжигания болевых рецепторов. Субъект постоянно продуцирует слабые иллюзии в форме нечитаемых фраз. Раньше этот талант не проявлялся. Что любопытно, его мычание тоже кажется осмысленным.
  <...>
  12.07.1412. Субъект явно реагирует на мое присутствие. Кажется, его голова даже поворачивается вслед за мной. Ему нечем воспринимать меня, как ему это удается?
  Позже.  Это только тени. Наверное, просто устал.
  <….>
  19.07.1412. Это становится невыносимым. Зрение размывается, и, кажется, я уже постоянно слышу его бормотание. Может, что-то не так с глушащими заклятьями? Но ведь и стены достаточно толстые. Странно.
  <...>
  23.07.1412. Заткнись. Заткнись. Заткнись. Как заставить заткнуться человека, который ничего не чувствует? Заткнись. Кажется, стало полегче. Скорей бы уже.
  <…>
  25.07.1412. Сегодня. Летиция тоже обещала вернуться. Я боялся, что придется вести ритуал без ассистента. Сегодня. Наконец-то. Заткнись.»

  25 июля, в день, когда ничего особенного не происходило, в ничем не примечательный вечер начался ритуал. Идея была достаточно простой и достаточно безумной, чтобы е воспользоваться. Господин М. за годы исследований изрядно поднаторел в призыве демонов. Теперь ему требовалось призвать то, что демоном определенно не являлось, в подготовленный сосуд, который был столь непохож на обычную жертву, сколь это только возможно. Без разума, без чувств, без тела и его ощущений, без возможности согласиться или осознания, необходимого для отказа. Вывернутый наизнанку, разорванный и сшитый лезвием Семантики ритуал должен был привести к не-призыву не-демона, а дальше дело было за Уравнителем. Создать эквивалентность и заставить весь мир поверить в нее — такова была цель. Полный провал — таков был результат. То, что пробудилось в изуродованном теле мальчишки, безусловно, не было демоном, но не было и богом. Не было мальчиком. Не было комнатой вокруг него. Не было пустотой между атомами стен и паузой между периодами распада. Не было ничем, что можно было описать. Но, став чем-то, с неизбежностью потянулось к тому, что было здесь, обретая определенность. Цепляясь за осколки разума мальчика, выворачивая их наизнанку, разделяя и сшивая, поглощая все, до чего могло дотянуться, становясь ближе к миру, для которого никогда не существовало…
   
  ...Говорили, что на этом пустыре никогда никто не жил. Место было довольно подходящим для постройки особняка, но как-то так сложилось. Такое случается иногда в больших городах. Мастер Хрустального Средоточия пришел сюда, к старым камням, которые никак не могли быть осыпающимися в пыль развалинами огромного дома, и нашел здесь что-то. Он забрал это с собой, и назвал Ниамом.
Мастер позволил Ниаму путешествовать с собой. Он дал ему глаза, вырезанные из янтаря и солнечного света, и знание многих движений. Старик и ребенок, мужчина и сын, старший и младший братья, они ходили меж людей, восхищаясь и внимая... А полгода спустя, посреди людной улицы, Ниам засмотрелся на мгновение, увидев черную кошку, которая шла вверх по отвесной стене — и Мастер исчез. Больше Ниам никогда не видел его. Он остался один, пустой и бессмысленный, как кувшин, зарытый в гробнице.
  Его путь проходил в одиночестве. Иллюзии были ему подспорьем, а духи указывали путь. Ниам никогда не задавался вопросом о природе своих сил. Дыхание — это только дыхание, не больше, не меньше. Всюду он встречал добрых людей, которые говорили, что он их пропавший внук, их старый друг, их опаздывающий помощник. Это было естественным, как солнечный свет, как внимательные взгляды, которые он часто замечал в толпе.
  Месяцы спустя Ниам встретил гнома. Гном был разбойником с большой дороги, и уже очень давно ждал зазевавшегося торговца. Заняться ему было решительно нечем, и он подсчитывал и подсчитывал в уме добычу. Гном был не слишком умен, зато любил деньги и счет. Ниам выглядел достаточно богатым человеком в роскошных одеждах, а за его спиной угадывались лошади, груженые поклажей, так что он не сомневался ни секунды.
  Когда гном приблизился к человеку, лошади куда-то пропали. Гном счел, что ему просто показалось, но ведь остальное-то было правильным! Не могло не быть правильным. Он увел «торговца» в свое логово, и целую неделю пытал его, добиваясь ответов, но жадный торговец молчал. Какое-то время спустя пришло осознание, что «торговец» был всего лишь мальчишкой в разноцветных тряпках, но пытки стали чем-то естественным, и гном продолжал. Однако, пытки быстро стали слишком скучны. «Торговец» скулил и дергался, умалчивая тайны только из жалости, но мальчишка... Тот просто смотрел с интересом, словно бы изучая нечто совсем незнакомое, как-будто… Все это было слишком странным для гнома, и потому он решил его убить. Это было просто, понятно и правильно. Гигантский рисунок на стене, изображавший голову кошки, был полностью согласен. Рисунок?
  Гнома нашли неделю спустя, пускающего пузыри и без умолку рассказывающего о каменных лицах и серебряных пауках. Он сидел в придорожной канаве и с удовольствие доедал второй палец своей собственной руки. Гнома добили из жалости. Средневековая медицина порой бывает убийственно целесообразной.
  Ниам же продолжил странствия. Произошедшее с ним ничуть его не заботило. Новая спутница — черная кошка, которую он, повинуясь минутному капризу, назвал Тикой, следовала за ним по пятам, то убегая куда-то по своим делам, то вновь появляясь будто из ниоткуда. Странные взгляды тоже оставались с ним, а небольшие приключения, подобные тому, дорожному, продолжали случаться с завидной регулярностью. Мир был прекрасен и удивителен, а большего мальчишке и не требовалось.

Навыки

Боевые: Ниам старается избегать ближнего боя. Он физически слаб, не слишком ловок и не ахти как быстр. Его максимум – подойти ближе и воткнуть кинжал.
  Магические: Ниам – крайне сильный иллюзионист, он вызывает и поддерживает различные образы с пугающей легкостью, воздействуя и на реальный мир, и на разумы противников. Для него естественно поддерживать свою речь вызванными картинками. Более того, иногда, крайне редко Ниам способен даже искажать саму реальность, делая эти образы непреложной истиной. Кроме этого, Ниам умеет (а вернее, он попросту не может заблокировать это) общаться с духами, элементалями, богами места и прочими магическими существами. Сейчас он не может приказывать им или взывать по желанию, как полноценный шаман, но иногда ведь достаточно и просто договориться…
  Профессиональные: Ниам способен писать очень быстро и разборчиво.
  Бытовые: Готовка Ниама не представляет опасности для здоровья, кроме того, он в какой-то мере способен позаботиться о своей одежде и даже, возможно, развести костер. Наверное…
  Прочие: Ниам рассказывает истории, помнит об умерших и очень доброжелательно издевается над всеми, кто порождает первое и приводит ко вторым. Ничего особенного.

7. Дополнительная информация
  В карманах Ниама можно найти волчок, катушку ниток, двенадцать деревянных кругляшков, похожих на монеты, красивый зеленый камень, «букварь для варваров» с вырванными страницами, два маленьких мешочка, облезлое перо, маленький кусочек фетра, обкатанную волнами стекляшку, дохлого жука и мумифицированный большой палец (эльфийский, кажется), а также множество других одинаково бесполезных и забавных вещиц, которые он подобрал во время своих странствий.
  Одет он обычно в бесформенный плащ, который когда-то был светло-серым, но теперь уверенно приближается к серому темному. Под этим плащом — другой плащ, точно такой же. При определенной фантазии верхний плащ можно счесть мантией, а нижний и вовсе не заметить. Многочисленные карманы пришиты изнутри плаща совершенно случайно… Впрочем, ему все равно, что носить. Мародерством не брезгует.
  Вместе с Ниамом путешествует черная кошка по имени Тика. Или это он с ней путешествует? Так ли иначе, Тике явно нет большого дела до Ниама: она исчезает и появляется, когда ей вздумается, появляется ниоткуда, пропадает в никуда, никогда ни во что не вмешивается, никому не подчиняется и абсолютно неуничтожима. А еще у нее золотые глаза. И презрение. Много презрения.
 

Сказка, рассказанная ночью.

Михал осторожно крался по заснеженному лесу. Прошедшая метель уже скрыла все следы, но Михал слишком долго охотился на птиц и людей, чтобы проиграть какому-то там ветру. Сломанная веточка там, встревоженный беляк здесь — хороший следопыт всегда найдет свою добычу. А добыча сегодня была непростая — целый душегуб-некромансер. С такими непросто сладить, но у Михала было и такое средство.
  Охотника наняли в ближайшей деревне — мол, был там такой молодчик, корову потравил, на кладбище чевой-то шептался, а потом и вовсе в старосту ножик воткнул. А староста мало того, что помер, так потом еще из гроба встал и ушел куда-то. Селянам староста нравился лежащим в гробу, а не шляющимся по округе, да и подлеца надлежало все ж таки уконтрапутить, чтоб другим неповадно было. Корову жалко, опять же.
  Селяне готовы были неплохо заплатить за избавление от супостата, правда вот с направлением у них складывалось плохо. «Да тудыть куды-то ушел» - не самый точный маршрут. К счастью, один калека видел, куда ушел некромант, и всего за пару монеток указал путь. Дальнейшее было делом техники.
  Михал двигался вперед, высматривая свою цель. Кто-то был здесь, неподалеку, это уж точно. Вот затрещало дерево, и снег заскрипел под ногами бегущего. Что это? Волчий вой. Похоже, кто-то наткнулся на стаю. Михал остановился, чтобы перевести дух, и посмотрел в небо. Небо было заволочено тучами. Что ж…
  Михал двинулся дальше. Меж деревьями показался просвет — поляна? На поляне высилось одинокое дерево, на ветке которого сидел…
Михал протер внезапно заслезившиеся глаза. Черт бы побрал этот серый свет… Да, определенно, на ветке сидел всамделишный некромант — грязная роба, пояс с подвешенными черепами, какая-то зловещая книга в руках. Определенно, это он.
  Под деревом копошились какие-то неясные фигуры. Да, волки. Волки жрали труп человека, глубоко погружая окровавленные морды. Михал присмотрелся внимательнее.
  У трупа было детское лицо. Точно, ребенок, лет десяти, еще совсем ангелочек. У Михала самого был сын, ради него он и взялся за опасную работу. И вот этот подлый… Забыв обо всем, охотник бросился на поляну, громко крича, отгоняя волков.
  Волки подняли морды… Лица… Людей. Человеческие головы на волчьем теле. Смутно знакомые головы. Определенно… На Михала смотрело его собственное лицо, умноженное и отраженное. Из открытых ртов лилась кровь и лезло искромсанное мясо. Михала едва не стошнило.
  Зверь с лицом Михала поднял морду к небу и вдруг завыл, словно обезумевшая баньши. Тоскливый звук сломал тишину — и вся стая вдруг разбежалась, растворилась в подлеске за одно мгновение. А труп, оставленный без цели, зашевелился, слепо шаря вокруг. Мертвое лицо ухмыльнулось, скаля зубы. Окоченевший мертвец неловко поднялся на ноги, упрямо шаря по земле в поисках… Чего? 
  Это уже было слишком. Михал заорал, выхватывая топор, и бросился на мертвеца. Удар пришелся прямо в голову, но упырь даже не пошатнулся. Топор увяз в чем-то, больше всего напоминавшем трухлявый пень. Михал дернул раз, еще раз, но тот не поддавался. Что ж, есть нож. Старый, проверенный нож, уж он-то точно не подведет. Охотник выхватил оружие, и попытался ударить мертвеца еще раз, но наткнулся на выставленную руку. Рука сломалась, как сухая ветка, но все же отвела удар в сторону — а следом свой удар нанес уже сам упырь. Михал увернулся, едва почувствовав прикосновение пальцев-когтей, и снова атаковал, заставляя врага отступить, еще и еще раз! Михалу почти удалось достать до гниющего сердца, и… Нож?.. У него был нож?..
  Тело замерло, скованное болью. Михал неверящим взглядом смотрел в глаза ухмыляющегося трупа, который таки достал его скрытым клинком. Так вот что он тогда искал на земле. Михал судорожно вдохнул, поднимая глаза к небу. На нем было ни облачка, и оно было низко, так низко… Звезды, нарисованные грубой краской, лопались, словно нарывы, и из них на Михала текла гнилая кровь. Михал закрыл глаза.

* * *

Ниам с любопытством смотрел на странного человека, который желал столкнуться с настоящими чудовищами. Это было так волнующе!
  - Ты ведь так хотел? - задумчиво спросил он у своего полупрозрачного собеседника. - Славная битва, геройская смерть… Эм, славное посмертие? Ты дурак?
  Собеседник ничего не ответил, но спустя пару мгновений на поляне словно бы стало… Чище? Легче дышать. Ниам пожал плечами и сбросил вниз так кстати оказавшуюся здесь веревочную лестницу. Без нее волки могли бы и догнать его. Это было бы волнующе, но как-то уж слишком определенно. Неинтересно.
  Незнакомец лежал на земле, зажимая слабеющими руками рваную рану. Напороться на огромный сук, единственный, что рос так низко — это еще надо суметь. Незнакомец кашлял кровью и определенно не казался полностью довольным. Это расстраивало.
  - Я… - начал было Ниам, но незнакомец только яростно зашипел на него.
  - Прочь, прочь, грязный маленький убийца!
  - Но я… - снова начал Ниам, но яд слов охотника уже начал проникать в него, искажая, изменяя его изнутри. Мальчишка попытался воспротивиться, остаться непричастным, отдельным от всего этого. Всего лишь попытка, обречена на провал.
  - Да, ты, грязный подонок. Убийца, душегуб, мерзкая тварь, ты… - Охотник не успел договорить. В его горле медленно покачивался его же нож. И впрямь, отличное оружие. Еще пара точных ударов. Чистая работа.
  Ниам вкрадчиво улыбнулся останкам того, кто пришел совсем не за ним, а остался здесь. Раскачав топор, застрявший в корне дерева, он взвесил его в руке и жизнерадостно улыбнулся. Это отлично подойдет.
  - Хм, помнится, тут рядом была деревня. Отличное молоко, отличные селяне. - Убийца, насвистывая, пошел по следам незадачливого охотника. Предстояло много работы.
  От тела одинокого мертвеца отделилось нечто белесое — смутная человеческая фигура, чьи руки оканчивались ножами вместо ладоней. Фигура покрутилась на месте, словно ища кого-то, а затем медленно поплыла сквозь лес, вслед за Ниамом.

1. Связь с вами
  Skype: nimtarion, он же Нимтос Сентьярви. Как-будто это кому интересно.

2. Планы на игру
  В основном, создавать хаос. Много хаоса. И еще плохо себя вести. А так, по заветам Сота Сила: наблюдать, удивляться, строить и низвергать. Я люблю удивительные вещи и удивительных людей.
  Сюжетные квесты? Вообще, да, но сначала мне нужно определиться с тем, как часто я могу писать на самом деле.

3. Как нашли игру
   В моей памяти всплывает мир, похожий на этот, мир из прошлого. Кто-то, кто никогда не был мной, был там.