Среди всей это толпы затесалась фигура, необычная даже среди диких племён орды. Тяжёлый и широкий, чужак покачивался из стороны в сторону за спинами избранных ордынцев. Облачённый в шкуру варга, и сжимавший копьё, он низко и нараспев гулко пел сам себе. Тут и там из шкуры выбивались перья - чёрные вороные, пёстрые ястребиные, смешиваясь с оберегами из костей и камня. Череп лося венчал его голову и обугленные рога его нависали над сгрудившимися на скале орками. Позвякивали медные плашки и костяные пластины, ударявшиеся друг о друга.
Многим не нравилось, что он был здесь. Но многих и не спрашивали. Говорили, что сам О'Бриг позвал его, и всем приходилось считаться с этим. Кто мог сказать слово против вождя? Однако некоторые заметили, что старый шаман пришёл ещё до того, как О'Бриг решил отправить посланника, чтобы пригласить ведуна. Кое-где пошли слухи, но до вождя, казалось, они не доходили. Не то вождь не слушал их, не то знал что-то, о чём не хотел говорить. Тролль же продолжал мерно покачиваться в такт барабанам, будто и не замечая изредка мелькавших косых взглядов.
Тем временем орочий шаман завершал ритуал, испытание начиналось. Послышал рёв вождя, затем взревела толпа.
- Коротышка-гоббо высако палетит, да. - без лишней скромности хохотнул тролль, когда вслед за вождём исчез за обрывом его советник, и толкнул кого-то локтём, не особо задумываясь, было ли смешно кому-то ещё. Когда же последний воин прыгнул в реку, пришло его время. Креган поймал на себе взгляд шамана и пошёл вперёд меж пропускавших его орков. Он остановился спиной ко всем, глядя лишь на величественную гору впереди, и замер. Через пару мгновений он обернулся, поднимая над головой копьё и ловя наконечником солнце. Кивнув сам себе, Креган туго опустил копьё в землю и одной рукой снял с головы грузный череп. Острый взгляд старого ведуна обошёл собравшихся, а сам же он опустил череп на землю. Следом, под звон бесчисленных оберегов гулко пала шкура варга, открывая вид на покрытое жуткими, неестественными шрамами, но крепко сложенное тело древнего тролля и его изувеченную костяную руку, будто кем-то обглоданную.
Шаман закивал и молча вновь взялся за копьё. Здоровая рука его направила острие и наконечник впился в сизую кожу. Кровь заструилась по нему. Запев что-то едва различимое, Креган вонзил копьё в землю и взрыл её кровавым кругом, обводя свой скарб. После чего сел, не отпуская древка и впился взглядом в густую багряную жижу, что начала растекаться по земле.
- Земля да напьётся кровью, как орки нахлебаются воды. Ун но-ра. - осклабившись, тихо пробормотал он. Лишь самые внимательные из тех, что стояли ближе прочих, могли расслышать его слова. Но, казалось, ему не было до этого дела. Старый тролль тяжело поднялся и выпрямился во весь свой могучий рост. Захрустев костьми, старик повернул голову в одну сторону, в другую и неестественно выгнул пару суставов. Веки его опустились, а грудь начала раздуваться, когда ещё морозный воздух начал вливаться в неё. Широко раскрывшиеся ноздри жадно тянули в себя всё, что только мог он различить. Гул ритуальных трав, грохот крови в сердцах, свежий ветер зарождающейся весны.
- Мор-Ри-Ган. - едва ли не пробуя само имя на вкус, произнёс он наконец, открывая глаза. - Магучий ду-ух. Да, я чую это. - взгляд его устремился к вершине горы, а затем вновь пал на орочьего шамана. - Но и маи духи нэ промах.
Креган широко заулыбался, делая шаг вперёд.
- Пасмотрым, кто прыдёт перфый. - высоко задрав голову и показывая всем клыки, тролль утробно засмеялся, не сводя взгляда с орочьего шамана. Затем вдруг резко склонился к земле, схватил горсть мёрзлой почвы в руку и закружился в новом танце. Широкими отрывистыми прыжками, обошёл он кругом вокруг своего копья, воздел руки к небу, к земле и с клокочущим хохотом сорвался вниз, будто подхваченный ветром.
