1. Имя | Фамилия | Прозвища
Сперанца Драгош
Среди простого и не очень люда известна как Мелания (кольн. «Черная») – за очевидные особенности наружности, или «Карганская Змея» – в качестве едкого сравнения с фамильным гербом и за не менее достославные личные качества.

2. Пол | Дата рождения | Возраст
Жен., 18.02.1330, 85 лет (выглядит на 25-30 человеческих)

3. Раса | Народ | Религия
Полукровка (человек кольн – синдорей)
Изучение теологических тонкостей пока что не входит в круг ее интересов, однако официально Сперанца всегда придерживалась патриотичного образа убежденной сторонницы кольнской Церкви Пяти.

4. Род деятельности | Профессия | Должность | Лояльность фракции/организации
• Румиватская княжна-наследница и господарка Шаркадская (титул княжеских преемников, получающих в лен исторические родовые владения), фактическая регентша и правительница при болящем состарившемся племяннике. Княжеский домен – герцогство Карган.
Вдовствующая эрлесса Голацкая (и мать Наркисы Тодеа – малолетней эрлессы).
Родилась внучкой эрла, а с 1350-го по 1374-ый успела даже побывать принцессой.
• Маг смерти. Вхожа в Круг Цальхира.

5. Концепция
♦ Жажда могущества – как магического, так и политического
Сперанца большую часть сознательной жизни положила на алтарь борьбы, отчаянно вырывая каждую кроху знаний, каждый кусок власти. Будучи прагматичным управленцем, она маниакально одержима идеей совершенствования своих умений в области чаровничества и некромантии в частности, а также болезненно привержена миссии возрождения Румивата и династии Драгош.
Амбициозные планы по возвеличиванию родины и собственной персоны взросли на благодатной почве: Меланья обладает большим магическим потенциалом и поистине мужской политической хваткой, подкреплённой как личными, так и родовыми качествами наравне с хорошим образованием, но за всем за этим она, кажется, совершенно упустила что-то действительно важное, что-то человеческое.

♦ Гнилая сердцевина
За фасадом из лживого радушия, сверкающего честолюбия и немалых задатков кроется неприглядная изнанка.
Бич сильных мира сего – одиночество. Княжну оно неотступно преследует с тех самых пор как Сперанца, будучи несмышленой крохой, даже помышлять еще не научилась об обретении какого-никакого влияния. Рожденная горбуньей и альбиносом, она первым же своим вздохом отобрала не только материнскую жизнь, но, видимо, и шанс на собственное тихое счастье.
Детские травмы оставляют неизгладимый след при становлении личности – прорва комплексов, связанных с собственной увечностью, со временем выросла далеко не просто лишь в дурной нрав (и твердую убежденность в том, что мир никогда не выкажет к ней малейше искренней симпатии или сострадания, если только не вырвать свое с боем и кровью), а обратилась настоящей паранойей и латентно-деспотичным характером. Мучается жуткими кошмарами и чудовищными мигренями.

6. Общее описание
Рост – 170 см
Вес – 50 кг
Телосложение – подтянутое, жилистое на грани с худобой
Волосы – альбинос от природы, окрашивает достигающие поясницы космы в насыщенно-черный
Глаза – противоестественно светлого голубого оттенка

Иллюстрация

Внешность

Княжна, пожалуй, не дурна собой, если можно выразиться подобным образом в адрес существа, награжденного таким количеством отклонений и девиаций от нормы.
Конечно, в щедро оплаченных карганским золотом песнях велеречивые барды поведают, что Сперанца Драгош впитала в себя лучшее от двух благороднейших народов. Что она, подобно мерцающим в дымке облаков горным пикам, красива холодной, пугающей красотой, а весь образ правительницы преисполнен неуловимого хищного изящества.
Лицом, без сомнений, полукровка пошла в мать: у Ее Светлости высокий чистый лоб, четко очерченные скулы синдорейки, небольшой ровный нос, лишенные всякой вульгарности бескровные губы, хищный изгиб бровей, лукавый взгляд выразительных глаз и кожа настолько бледная, что позавидовать ей могли бы даже мертвецы те из холеных аристократок, что в жизни не покидали высоких застенков своих роскошных дворцов, квартами глотая уксус и ртуть.
Другое дело, что на зефирную барышню княжна не походит вовсе – просто ее кожа не загорает. Вообще. То есть, совсем. Что, разумеется, чревато массой неудобств, таких, например, как предрасположенность к диатезу, повышенная чувствительность и постоянные солнечные ожоги. Ведь Мелания – урожденный альбинос. К тому же ей, ко всему прочему, посчастливилось появиться на белый свет с еще одним страшным внешним увечьем – искривленный в материнской утробе позвоночник являл миру уродливый горб, навсегда, казалось, заклеймивший девочку печатью калеки.
Высоченная и нескладная, с широко распахнутыми глазищами и непропорционально длинными конечностями, обрюзгшая от недостатка движения – она была словно хворый жеребенок; да еще и с болезненно-чувствительной кожей, усыпанной багровыми аллергическими пятнами и бесцветной, как у слепцов, радужкой. Словом, Сперанца вызывала в сердцах окружающих одно лишь отвращение да жалость.
К счастью, не во всех: строгий дед сызмальства обрек малышку на хаккаровы муки, заковав ее в железный кокон-корсет. Не передать словами, сколько страданий принесла зловещая конструкция несчастному княжескому чаду, как выкручивало от боли суставы, как ломило деформирующийся позвоночник, как болели натертые сталью отлежни, то и дело вскрывающиеся гнойными ранами… Зато через двадцать лет, сняв ненавистное бремя, девушка не узнала в зеркале своего покрытого беспорядочными шрамами отражения, уже совершенно безгорбого, к слову сказать.
И когда прочих богемных подростков юность разукрасила набором прыщей да проблемами характера в переходном возрасте, неуклюжая Мелания, наконец расставшаяся с корректирующим панцирем и избитая лишениями жизни за пределами отчего дома, подтянулась, раздалась в совершенно нужных местах и стала притягивать взгляды, несколько отличные от огорченных.
Такая вот лебединая история. Впрочем, куда уместней было бы сравнить княжну с плотоядной птицей: со дней девичества Сперанца как-то … усохла. Да, по человеческим меркам она до сих пор выглядит непристойно моложе собственных лет, но это уже не та пышущая расцветом жизни юность. Ведь даже искусные чары и напитанная магией синдорейская кровь не способны воссоздать нетленное зерно, заложенное в каждое живое существо Создателем.   
В общих чертах: подтянутая фигура, несмотря на худобу (а может быть именно благодаря тонкой талии, небезосновательно являющейся княжеской гордостью), сохранившая женственный силуэт, недостатки которого полукровка научилась скрывать умело подобранными нарядами, взамен демонстрируя свои достоинства: крепко стянутая шнуровка подчеркнет изящный обхват корсажа и крутой излом бедер; подол на запáхе – длинные, привычные к нагрузкам и верховой езде ноги; а неглубокий вырез плотного лифа сгладит отсутствие аппетитной сочности по-девичьи высокой, не тронутой вскармливанием отпрысков груди (да и как было в железных тисках разгуляться размером?).
Впрочем не стоит приравнивать миледи к столичным форсуньям и изнеженным белоручкам. Не в пример холеным ладошкам вышивальщиц монарших гобеленов, у Сперанцы цепкие пальцы хирурга, под плотной тканью ее эксцентричных одеяний скрывается не хрупкий худосочный цветок, а жилистая полукровка, активный образ жизни предпочитающая блаженной неге фешенебельных литературных салонов. На коже княжны осталось множество следов от стального корсета и бессчётных отметин, которые не смог полностью вывести даже придворный чаровник.
Глаза, как обычно бывает у альбиносов, со временем потемнели, обретя колючую грязно-льдистую голубизну. Белесые ресницы и брови Сперанца щедро чернит сурьмой, а бесцветные кудри, достигающие поясницы, имеет обыкновение закрашивать алхимической смесью дубового сока и чернил бальнских каракатиц. Впрочем, на абсолютно лишенных пигмента волосах вороненый кольнский сохраняется недолго, требуя либо постоянного повторения процедуры, либо вымываясь до неприглядного мышисто-серого.
Движется порывисто, ступая беззвучно и будто насторожено, как крадущийся зверь или, и правда, принявшая человеческую личину рептилия. При этом обладает на удивление живой мимикой, однако истинные мысли на ее меловом лице прочитать удается крайне редко.

Облачается тоже весьма своеобразно. О придворных робах забывает с завидной частотой, выбирая более практичные амазонки и юбки с разрезами поверх плотных или кожаных штанов, подогнанных по женской фигуре. В одежде предпочитает удобство, но эксцентричности или собственным взглядам на привлекательность сие никогда не мешало: убранства Ее Светлости не пестрят яркими цветами или россыпью драгоценных камней, привычный окрас тканей – темный, хотя княжна испытывает слабость к кровавым оттенкам – как на родовом гербе; с него же сошли на жуткие вышивки распахивающие пасти аспиды. В отличие от знати, декорирующей наряды драпировками и дорогущей парчой, Сперанца украшает свои костюмы гротескными элементами витиеватой ковки, теснённой кожей, крошевом граната или красной шпинелью и сердоликом, нередко прибегая к имитации змеиных чешуек. Драгоценности выбирает разве что с рубинами и черным жемчугом.

Особенности (цитата из пункта «Дополнительно»)

C большим тщанием подходит к вопросу гигиены. Копаясь во внутренностях расчлененных трупов или практикуясь с полуразложившимися мертвецами, можно приобрести сногсшибательный (в буквальном смысле) букет ароматов и нежелательных болячек. В своей чрезмерной тяге к стерильности Меланья является большим любителем водных процедур и своеобразным поклонником парфюмерного дела.
Однако приторные благовония, которые щедро льют на себя благородные дамы, вызывают у нее стойкую ассоциацию с фимиамом, душком гниения и погребальными маслами для бальзамирования.
К тому же, слишком насыщенные цветочные запахи провоцируют у княжны приступы жутких мигреней, так что в свое время Сперанца стала обладательницей магического амулета, нейтрализующего подобный флер на расстоянии вытянутой руки. Артефакт источает специфически алхимическое амбре азота, что впрочем пришлось по душе его хозяйке, подкрепляющей любимый с детства «запах грозы» терпким оттенком хвойного леса (ведь масла сосны и кедра, к тому же, обладают внушительным списком исключительных целебных и обеззараживающих свойств).

Характер

Необходимость вертеться в высших эшелонах власти и элитных кругах светского общества накладывает определенный отпечаток. Сперанца способна натянуть на змеиные клыки не только маску степенной знатной дамы, достаточно воспитанной и сдержанной для того, чтобы ненароком не оскорбить парочку соседних королей или герцогов; но даже примерить образ хоть томной и кроткой фиалки – покуда то будет обусловлено политической выгодой. И все же эта противоестественная ее натуре личина осыпется острым крошевом, вскрывая старые нарывы уродливого нутра, как только полукровка не будет скованна необходимостью продолжать спектакль.
Княжна, мягко говоря, чудаковата. В чем, собственно, нет ничего особо удивительного, ведь когда что-то небеса даруют – что-то они и отнимают взамен. В нашем случае счастливым презентом рока является выдающиеся ум, магическое дарование и высокий интеллектуальный потенциал, за что пришлось уплатить достаточно неоднозначную мзду.
В юности ей успешно удалось побороть светобоязнь, нередко присущую альбиносам, но будто взамен этого некое психическое расстройство, выражаясь на языке современной терминологии – паранойя, в последние двадцатилетие начало особенно активно прогрессировать в сознании княжны. Нет, ее недугу не характерны эмоциональная нестабильность, галлюцинации или ярко выраженные лихорадочные помыслы. Напротив: пока общественное благо не идет вразрез с самолично выработанной Сперанцей системой ценностей и целей, сложно уличить ее в чем-то аморальном или непостижимом. Однако повышенная подозрительность к окружающим и немотивированная жестокость по отношению к ним же – лишь первые признаки в данном случае.
Параноики могут быть необычайно логичными людьми, сплетая целую паутину взаимосвязанных идей и выделяя для себя наиважнейшие стремления. Базируясь, впрочем, на паталогически неправильных морально-социальных убеждениях. Драгош посвятила себя войне с воображаемыми врагами, в ключе чего оным якобы стал чуть ли не каждый встречный. Беспричинная агрессивность, мнительность, перманентный страх – все это об Их Светлости.
В какой-то мере адаптироваться в обществе Меланье помогает лишь молчаливость, сдержанность и врожденная разумность, да и терпимость слуг играет на руку. Зашуганные возможностью жестокой кары на каждом шагу, бедолаги привыкли вести себя просто и открыто, что все же не мешает правительнице видеть во всех кругом предателей или потенциальных убийц.
Это научило Сперанцу виртуозно притворствовать – в кишащей недоброжелателями пучине то и дело приходится играть смиренную симпатию, дабы получить необходимую поддержку того аль иного «негодяя». Искренние с виду улыбки княжны сочатся абсолютным лицемерием, Карганская Гадюка соврет не покраснев, подставит или убьет с такой же легкостью. Имеет очень своеобразное чувство справедливости, к коей все же небезразлична, особенно в рамках семейного наследия. 
Та еще хитрая змея с поистине стальным нравом, и вышеупомянутая параноидальность уходит только в плюс пропитавшему всю ее душонку коварству, заставляя продумывать каждый свой шаг, просчитывать все возможно видимые ходы оппонентов. 
Мелания невероятно боится смерти и старения, отчего уже не первый год одержима идеями отыскать философский камень с последующим созданием эликсира жизни, а потому щедро спонсирует алхимические опыты. Впрочем, не столько потеря молодости и старческое бессилие страшат ее, как риск не успеть. Умереть раньше времени, не закончив дело всей жизни. Ведь практически все устремления княжны меркнут на фоне ее жажды знаний, густо замешанной на тщеславии и тяге к могуществу. Мелания грезит идеей достижения вершин некромантского ремесла, но в ее оправдание – всесторонне эрудирована и достаточно любознательна по натуре, чтобы с большим интересом относиться к разнообразным отраслям наук и искусств. Ее занимают изыскания ученых лбов из Научно-исследовательского института передовой магии, анатомические трактаты, мемуары государственных мужей, рукописи политических деятелей и великих современников, равно как и наследие мыслителей прошлого.
Несмотря на общий для всех представительниц слабого (якобы) пола, страх перед увяданием, не имеет ничего общего с общепринятыми канонами женственности. Нежность, впечатлительность, романтичность и кротость – то, что у Сперанцы отсутствует напрочь, а если как-либо и проявляется – то исключительно в условиях вынужденного притворства. Она большая ценительница совсем не женских забав: травля дикого зверя, чтение мудреных летописных рассказов и научных трактатов, возня в крови и потрохах при вскрытиях... Ее любят как решительного, мудрого и патриотичного руководителя, однако слава о княжне порой ходит более чем мрачная и Сперанца не спешит развеивать ни добрые, ни зловещие слухи. Она вообще весьма старательно окружает себя плотным ореолом загадочности, а личную жизнь хранит за семью печатями.
Страдает от кошмаров, невыносимых головных болей, постоянных мигреней и бессонницы, что лекари безуспешно лечили маковым молоком, к коему женщина впоследствии шибко пристрастилась. Помимо прочих увлечений можно выделить любовь к пучине морской и прогулкам верхом.

Биография

Хроника:
1322 г. н.э. – «со смертью Хеймета V (более известного как Хеймет Слабый) прервалась династия Гельвингов – пятая за всю историю Румивата – и в стране вспыхнула Двадцатилетняя война».
1330 г. н.э. – в повторном и на сей раз межрасовом браке наследника эрла Шаркадского (лидера одной из сторон) рождается дочь – Сперанца Драгош.
1342 г. н.э. – помазанием Влада I (деда Сперанцы) завершилась междоусобная распря, однако «новый король Румивата уже не имел практически никакого влияния на стремительно богатеющий за счёт торговли Друум и помышляющий об отделении Хатерин». Обновляется титул наследника румиватского престола: в дальнейшем по достижению совершеннолетия каждый принц-преемник становится правителем исторических владений династии – господаром Шаркадским.
1350 г. н.э. – Владу наследует отец Сперанцы – Раду III. Принцессу отправляют в цитадель Круга Цальхира на обучение.
1365 г. н.э. – свадьба единственной королевской дочери с новоиспеченным эрлом Голаца, Скорлатом Тодеа.
1365-69 гг. н.э. – следующие одна за другой неудачные беременности Сперанцы, официально окончившиеся выкидышами. Рождение Влада – первенца и бастарда принцессы.
1369 г. н.э. – на трон Румивата восходит Мирча IV (средний из старших братьев Сперанцы).
1374 г. н.э. – «о короле и вовсе никто не вспоминал – в Харнруме и Кайлируме первую скрипку снова играли крупные землевладельцы, а в Форгруме лорд безуспешно боролся за главенство с торговцами в лице друумского Совета Пяти. После захвата Арказара были начаты переговоры в Гордруме, продолжавшиеся около месяца, по результатам которых был подписан договор о вхождении Румивата в состав Альтанара. Отдельной строкой в нём был оговорён вопрос о статусе владений кольнской знати – разумеется, сохранены они были только за тем, кто согласился присягнуть королю Альтанара». Со становлением короля князем, для отпрысков правящей фамилии также вместо именования принцами и принцессами были приняты титулы княжичей и княжон.
1379 г. н.э. – князем Румивата становится Александру I (третий из старших братьев Сперанцы).
1393 г. н.э. – предыдущего на княжении сменяет его сын – Тедош II (племянник Сперанцы).
1395 г. н.э. – рождение законной дочери и наследницы Голаца – Наркисы Тодеа.
1407 г. н.э. – «вольные города Вир, Верден и Казрак-Адол формируют Кольнский Союз – для защиты от чрезмерно усилившегося Нового Архейна» и его приспешников.
1410 г. н.э. – умирает супруг Сперанцы.
1412 г. н.э. – на войне с Альтанаром погибает единственный отпрыск и наследник Тедоша II – Сенеслау Драгош. Престарелый князь призывает ко двору свою тетку и официально подтверждает ее статус, даровав Сперанце освободившийся титул румиватской наследницы – господарки Шаркадской. Сама княжна к тому времени уже стяжала внушительную боевую славу и репутацию рассудительного правителя, не только страхуя бестолкового супруга в деле управления леном, но и вместо бессильного благоверного выходя на поле брани с войсками от собственного эрлства.
1414 г. н.э. – в конце года, в Хатерине, кольны объявляют о создании собственного государства – княжества Румиват.
1414 г. н.э. – в отвоеванной горной области к западу от Старого Архейна князем начата разработка серебряных копей.

(с) с выдержками из Истории Румивата

Чем-чем, а плодовитостью Драгоши никогда не славились. Возможно, все дело в генах, но не исключено, что виной тому внутрисемейные браки, которые сие старинное семейство заключало из года в год, дабы не мешать достояние древней крови с прочим болотом – ведь в предках у них ходил не один Румиватский король.
Предшествующее Сперанце поколение не стало исключением: свадьба между двоюродными братом и сестрой, родственных по линии отцов, и десятилетие в бездетности… Но все же наследник Шаркадского эрла выполнил свой долг и, прежде чем похоронить первую супругу, успел обзавестись тремя сыновьями – весьма внушительная для семейства многодетность. Потому, когда спустя года старший его отпрыск уже вступал в пору совершеннолетия, а о скором начале Двадцатилетней войны еще никто не помышлял, Раду женился вновь. На этот раз – не из расчета и династической выгоды, а по большой любви, поведя под венец неземной красоты дочь сумеречного народа. Нимлот была для него настоящей отрадой в жизни, его заветным сокровищем и трепетно хранимым богатством, с коим феодал, обычно хмурый и суровый, превращался в заботливого семьянина. Однако отсутствие детей омрачило и этот союз: участились размолвки, скандалы, закатываемые эмоциональной синдорейкой на почве охладевания мужа. К тому же всего через несколько месяцев после их свадьбы вспыхнула междоусобная война, раздиравшая страну уже не один год, а Раду в этой борьбе была отведена роль преемника одного из лидеров.
Наконец-то, на восьмом году семейной жизни – успех. Необыкновенно тяжелая беременность заметно подточила силы когда-то живой, лучащейся здоровьем Нимлот. Женщина угасала на глазах – бледнела, слабела, осунулась. Дитя, казалось, выпивало из нее все силы, вытравило даже задорный блеск из всегда теплых весенних глаз. Роды начались дождливым зимним вечером. Созванный в Быстрицу – родовое гнездо Драгошей, штат лекарей и повитух, пыхтевших подле роженицы, знали свое дело как нельзя лучше. Раду, будучи не в силах далеко отлучиться от благоверной в столь важный час, оставалось только мерить шагами коридор, прислушиваясь к возне и истошным крикам жены за стеной, не давшим сомкнув глаз всю ночь, пока на рассвете замок не окутала зловещая тишина.
Позже эрл вспоминал, что матрона, крепко прижимающая к груди живой сверток, была бледнее девственного полотна и мрачнее грозовой тучи. Она не сказала ни слова, лишь покачала головой и кивнула в сторону новоиспеченной матери, умирающей на замаранном кровью ложе. Раду держал возлюбленную за руку в последние минуты и был вынужден наблюдать, как из нее утекала жизнь, а после долго сидел над телом Нимлот, выдворив из комнаты всю прислугу. Челядь шепталась, что кому-то удалось увидеть, как жестокосердный милорд плакал – если не первый, то наверняка последний раз в жизни. Эта утрата стала для Раду невосполнимой, вместе с испустившей дух супругой, говорят, он похоронил под коркой льда собственное сердце.
Еще одна тяжкая новость застала мужчину парой часов позже, когда безутешный вдовец впервые взглянул на отпрыска, что отобрал у него самое дорогое – крохотный уродец с красными глазами, горбатый альбинос. Что могло быть хуже? Только то, что это маленькое чудовище, ко всему прочему, оказалось еще и девчонкой.

Раду не питал к дочери никаких теплых чувств, напротив – глубоко в душе ненавидел увечного ребенка, что, впрочем, как нельзя лучше сопутствовало почти военной закалке и развитию дисциплинированности. О новом браке не шло и речи: у него уже было трое потенциальных приемников и эрлский наследник с успехом забросил нелюбимое чадо, сбежав от своего горя и забывшись на войне. Воспитанием «осиротевшей» девочки занялся Драгош старший собственноручно, подойдя к этому со свойственной правителю прагматичностью: еще один лишний рот – не беда, если впоследствии за него удастся выручить больше, чем было вложено. Кто смотрит на то, хороша ли девица, если она станет залогом выгодного союза, да еще и неплохо образована?
Не теряя матримониальных надежд, Влад не прекращал приглашать к своему двору всевозможных медикусов, ведунов и мудрецов, пока среди бесчисленных толп шарлатанов не появился тот, кто пообещал исправить уродливую сутулость маленькой альбиноски не притирками из сушеных лягушек, а прибегая к целительской магии и спроектировав в помощь конструкцию, корректирующую осанку.

Румиватцы – работящий, чуждый вычурности народ, и эрлскую внучку, несмотря на более чем достаточную обеспеченность семьи, растили в принятом аскетизме, но не без должного усердия пытаясь втолковать в белокурую головушку как можно больше знаний, а заодно и родовой гордости. Сперанца получила воспитание сугубо практичное и, скорее, мужское, ведь дед растил из нее гордую дочь кольнского народа, а не бесполезную западную леди. Помимо обязательных для аристократических отпрысков занятий, Влад повелел воспитателям немощного чада усердно заниматься укреплением ее здоровья. Хотя методы к этому, в общем-то, применялись не новые: закалка тела и духа. Практически с пеленок к Сперанце была приставлена вовсе не дуэнья, а мейстр фехтования, которое должно было укрепить тщедушное тело. Грубый, по указке отца постоянно отпускающий колкие издевки в сторону неуклюжести своей ученицы, он третировал малышку, словно та была здоровым полноценным юношей, и не сделал ей ни одной поблажки, словно бы и игнорируя стальной панцырь, что нерушимыми путами сковывал все движения сердобольного ребенка. 
Сперанца всегда училась прилежно, впитывая теоретические знания и прочие отвлеченные матери, словно губка. Но безобразная убогая девочка с одутловатыми щеками никогда не смогла бы преуспеть в деле воскрешения и была обречена стать вечным разочарованием отца, а посему из кожи вон лезла, дабы вызвать на лице Раду, единственно обожаемого человека, хотя бы тень одобрения. Подобное чудо лежало за пределами ее детской досягаемости, к тому же Сперанца вызывала массу насмешек со стороны сверстников, так что росла замкнутым ребенком с буйством прораставших в юной душе обид и комплексов.
Благо, в отрочестве у нее проявился магический дар и дед, аккурат в том же году примеривший на свое чело румиватский венец, воодушевился, что из беспомощной девчонки может получиться не такая уж и бездарность. В Быстрицу для обучения единственной дочери принца был приглашен лучший наставник из Круга Цальхира и его фантастическое искусство быстро увлекло Сперанцу с головой. В возрасте двадцати лет Влад освободил внучку от ненавистного корсажа, в который раз заставив общественность убедиться в правильности своих безжалостных методов – омерзительная сутулость сменилась ровной спиной. Однако радость Сперанцы долго не продлилась, ибо едва она начала проникаться симпатией к вечно хмурому, но по-своему заботливому деду, как старого короля прибрала к рукам костлявая.

Батюшка сразу же дал постылому чаду понять, что не намерен более спускать целые состояния на это сущее разочарование. Раду, вероятно, с большим удовольствием запер бы девочку в удаленном горном монастыре, а нанятого отцом учителя отослал прочь, да потерять лицо не позволял королевский статус – принцесса-дурнушка, сколько бы нелюбимой дочерью она ни была, должна обучаться на должном уровне, раз уж ее образованию была задана столь высокая планка. Впрочем, жизнь Сперанцы при дворе родителя и единокровных братьев (как итог кровопролитной войны к тому времени уменьшившихся числом на одного) все равно оказалась невыносимой, однако проблему разрешил пуще других умудренный опытом наставник – он предложил увезти королевскую дочь во владения Круга, мотивировав это необходимостью временного затворничества при подчинении столь опасного дара, как магия смерти. Довольны оказались все, особенно Раду, сбывший с рук мозолящее глаза отродье.

Маги в Круге Цальхира чай тоже не лыком шиты и возможность хорошенько промыть мозги монаршему отпрыску не упустили. Там то же Сперанца крепко-накрепко усвоила, что сигмальдианская церковь это не только плохо, но и недостойно истинного кольна; и там же она потеряла всякую связь с действительностью, лишившись разума от страсти к колдовству. Благо, библиотека у братства была богатая, а наставники не переусердствовали с узконаправленностью обучения, не позволяя спустя рукава заниматься подготовкой принцессы и в непрофильных для юной адептки некромантии науках.
Время летело быстро и так минуло пятнадцать сложных, но, пожалуй, самых счастливых в жизни
Сперанцы лет, когда о внешнем мире ей удалось напрочь позабыть. Осенним днем 1365-го года люди из Риома доставили Ее Высочеству срочное послание от отца, приказывающего немедля прибыть в замок. Сперанца, к тому моменту уже безмерно влюбленная в колдовское искусство, ослушаться родителя, одначе, не решилась. Застала Раду тяжко хворающим и сразу была поставлена перед фактом: правителю нездоровится, его старший сын сложил голову в Двадцатилетней войне, средний смолоду зарекомендовал себя шалопаем и не подавал особых надежд, к тому же имея проблемы с воспроизведением рода, а младший застрял с безнадежной дипломатической миссией на другом краю света. Династии нужна более прочная преемственная основа, а значит никаких больше помыслов о возвращении в цитадель Цальхира – скоро ее свадьба.
Конечно же, неужто батюшкиной похвалы она ждала за свои «бесполезные изыскания» в затянувшемся затворничестве?! На тридцать пятом году жизни Ее Высочество выдана замуж, подобно многим предыдущим принцессам из рода Драгошей – для укрепления отцовской власти. Счастливчиком оказался Скорлат Тодеа, новоиспеченный молодой эрл Голаца, что располагал заболоченными, но стратегически важными пограничными территориями между герцогством Харнум и монаршими владениями Каргана у снования полуострова Змея.
Вполне ожидаемо их брак никогда не был счастливым – не стерпелось, увы, и не слюбилось. Муж оказался безалаберным балагуром, прожженным мотом и выпивохой, любившим хмельное да с аппетитом глядевшим далеко не только на юбку одной своей супруги. Хоть и приятно изменившейся со времен скабрезных крестьянских песенок о «неуклюжем горбатом лягушонке» в здоровую (пусть и тощеватую на взыскательный взгляд вельможи, привыкшего к прелестям румяных человеческих прелестниц) молодую юницу, а посему вынужденную терпеть постоянные визиты Скорлата в свою опочивальню. 
Раду же, как истинный представитель Драгошей, так просто не сдался перед тлетворным ликом болезни, сражаясь со смертью целых четыре года и преставился лишь весной 1369-го.

За это время Сперанца беременела дважды и оба раза являла миру кровавых монстров, выкидышей на поздних сроках или мертвецов. Официально.
Первый раз принцесса, вопреки всем положительным изменениям зрелости – астеническая по своей природе и очевидно еще слишком юная для материнства и вынашивания плода от человека (в особенности человека столь богатырской породы, как Скорлат), действительно потеряла девочку на шестом месяце. Практически без боли и собственного сознания свершившегося. Впрочем, у изможденной кровопотерей и неготовой к родам молодой женщины через сутки покоя началась поздняя родильная горячка. Эрла уже нарекали вдовцом, однако прибывший издалека давешний маг-наставник роженицы, по дальновидному приглашению привезший с собой целителя, чудесным образом поднял Сперанцу на ноги.
Уже в следующем году Их Высочество вновь пребывала на сносях, роды на этот раз начались в срок, впрочем их плодом оказался слабый ребенок, не проживший и пары часов. Так было оглашено эрлскими герольдами, так было сказано всем и каждому, хотя реальность представлялась несколько иначе. Мелания еще за несколько недель до появления малыша призналась отцу, что дитя в ее чреве – не от законного мужа. Король пребывал в ярости, поведал обо всем зятю и готов был во всеуслышание обвинить дочь в прелюбодеянии, но от последнего его отговорил именно Скорлат, уповая на то, что последующий за сим позор и публичное поношение навлекут на род Драгошей крестьянский гнев и неприязнь, а плохая репутация редко служит добрую службу.
Младенец, к своему же счастью и радости матери, оказался мальчиком, вполне здоровым и крепким. Однако Скорлат, не столько не желая видеть подле себя доказательство неверности супруги, сколько избегая позорной славы рогоносца, позаботился о том, чтобы ребенка объявили мертвым. Маленький Влад, названный в честь своего прадеда, был отправлен в древнее аббатство на воспитание, куда с тех пор ежемесячно поступали щедрые денежные взносы на его содержание и обучение.

После кончины Раду монарший титул перешел в руки к среднему брату принцессы, короновавшемуся под именем Мирчи IV – непутевого и беспутного правителя, но оставившего чету Тодеа в покое. Сперанца, столкнувшись с неприязнью мужа, была предоставлена сама себе и продолжила совершенствование своих навыков в области магии, пока ее супруг, словно на подбор такой же бестолковый, как и венценосный брат, грозил неотвратимо привести свое эрлство в полнейший упадок, дав тому старт вереницей опрометчивых постановлений. Бесталанный и откровенно недалекий Скорлат не радовал никого, в том числе и жену, с болью в сердце глядящую на то, как два чванливых кретина разом принялись разрушать лелеемое ее великим дедом детище – ведь уже через пять лет после восхождения на трон Мирча принял сюзеренитет Альтанара…
Под нашептывания наставника и исподволь влиявшие на ее помыслы письма от коллег из Круга Цальхира, принцесса уже без особых зазрений совести стала подмешивать благоверному в вино виалию, удерживая муженька в низменном мире морока да забвения. Бразды правления оказались в ее чутких руках и женщина, движимая жаждой восстановления справедливости, возвращения собственному роду былого величия и получением личного могущества, со временем уже ладна была на все, лишь бы достичь этих своих целей.

Декадой зим после княжна уже осмеливалась издать от имени супруга весьма строгие указы, как например обязывающий вассалов проследить за тем, чтобы крестьяне больше не тратили своих сил впустую, обрабатывая скудную сырую землю Голаца, а сконцентрировались на добыче торфа, олова, железной руды и потенциального серебра, которыми, в отличие от возможности приносить урожай, обычно изобиловали болота. К тому же, оные оказались настоящим рассадником пиявок, которых теперь надлежало собирать и продавать для медицинских целей. Подобное эрлское распоряжение в народе сразу было окрещено «Клюквенной Реформой», ибо вместо земледелия людям, в том числе, следовало разводить алую ягоду, и без того в избытке растущую по берегам местных топей. Чернь опасалась, что весь ее рацион будет составлять лишь эта кислятина, но продовольствие планировали закупать за вырученные на продаже ресурсов, добытых на болотах, деньги. А из клюквы варили на зиму густой квас и крепкое тёмно-красное вино с медом, оказавшееся гораздо дешевле своих аналогов из-за Сторожевой Гряды. 
Мелания также укрепила собственное положение рождением наследника, за долгие десятилетия супружества приложив немало усилий, чтобы ни у кого, включая опостылевшего мужа, не возникало сомнений в законности его происхождения. Впрочем, пересилить себя и подарить Скорлату сына княжна все-таки не смогла – появившейся на свет в 1395 году девочке суждено было остаться единственным законнорождённым ребенком уже далеко немолодого эрла.
За всеми управленческими заботами, страсть Сперанцы к магии смерти ничуть не ослабела, а только крепла с каждым годом. Княжна приобрела себе и новую страсть: пытливый ум все не желал воспринимать человеческое тело исключительно как сосуд, в коем жизнь теплится лишь благодаря священному дыханию Создателя, наполнившего его неведомой силой. Призвание эскулапов возбуждало в ней любопытство еще с раннего детства, а возможность постичь сокрытые доселе тайны некромантского ремесла подогревала интерес еще пуще, и исторические трактаты на дубовом столе кабинета со временем все чаще делили внимание Мелании с изысканиями знаменитых врачевателей.
Сперанца никогда не страдала излишней набожностью, а страсть к открытиям с легкостью толкнула ее за порог принятых общественностью норм, так что эрлская жена увлеченно принялась изучать анатомическое строение сперва животных, а позже – людей. С тех пор лишь окрепла ее связь с Кругом Цальхира, поставлявшего лучший материал, что впоследствии ложился на разделочную плиту под ловкими пальцами княжны.

С 1407 по 1412 годы Сперанца, при немощном не столько от подступающей старости, сколько от разгульного образа жизни, обильных возлияний и непомерного обжорства супруге, показала себя достойным управленцем и тактиком. Заручившись поддержкой голацких вассалов, многократно участвовала в столкновениях с «альтанарским захватчиком» – не убоявшись пыла сражения, жена эрла не раз лично и до последнего поддерживала свои знамена, пусть не на равных с мужчинами да прикрываемая верным отрядом охранителей, одначе все же сражалась с врагом, подобно своим подданным. Хоть и разила больше не сталью, а изуродованными руками поднятых мертвецов, пополнявших потери обеих армий.
Подобные свершения принесли Сперанце не только мрачную славу широко известного некроманта и уважение тех, кто слышал горячие воодушевляющие речи Драгош перед битвой; кто самолично пусть и мельком, но все же видел (иди думал, что видел) обагренный кровью неприятеля клинок в женской руке; над кем корпела княжна после сражения, не побрезговав ассистировать одному из фронтовых лекарей – но и признание кольнов, до которых долетали слухи о случившемся. Впрочем доставались им, зачастую, уже лишь преувеличенные байки, на ходу превращавшиеся в сказки и досужие сплетни о будто бы неистовавшей по полю брани воительнице, подобной разъярённой гарпии, о ее вороном коне, что пожирал еще живых павших воинов неприятеля, и об ордах нежити, призванных Меланьей и ее наставником в помощь союзным войскам. Сперанца не скупилась оказывать поддержку этим откровенно гиперболизированным слухам, щедро подогревая вдохновение бардов Казрака звоном вполне реальных монет.   

В 1410 году от лихорадки скончался немолодой Скорлат Тодеа и княжна, вместе с доселе развязным и привыкшим к непрерывным увеселениям эрлским двором, приняла скорбь, облачившись в черный на долгих три года (хотя в миру устоялось мнение, что привычная к мрачным нарядам Сперанца не сняла траур поныне).
Вскоре ее вновь призвали в Риом – уже княживший к тому времени Тедош II, племянник Мелании по линии младшего из трех ее единокровных братьев, столкнулся с роком многих своих предков, потеряв в борьбе за независимость Румивата единственного сына. Сперанца же, в чьих жилах текла наполовину разбавленная кровь сумеречных эльфов, успешно переживала уже третье поколение собственного семейства и поскольку древний старик-Тедош являлся теперь последним прямым мужским потомком Раду II, он счел необходимым немедля подтвердить статус тетки и приблизить ее ко двору, официально даровав титул наследницы румиватского князя – господарки Шаркадской.
Тедош был не в пример более талантливым правителем, чем его дядья и, вероятно, даже отец – амбициозный и талантливый стратег, именно он заключил договоренность с Виром, присоединился к Кольнскому Союзу и сделал реальностью мечты о возвращении королевского венца в лоно семейства Драгошей. Однако преклонный возраст и донимавшая старика подагра с годами притупили тонкое чутье и помутнили его рассудок, так что через несколько зим Сперанца, сперва заняв место речника княжеской воли, вновь воспользовалась наработанным при муже опытом, на этот раз став глазами и руками Карганского Старца, что открывало уже совершенно новые по своим масштабам возможности для пристрастившейся к интригам и политике женщины.
Когда в начале марта 1415-го Тедош II совсем слег, княжна-наследница приняла на свои плечи бремя фактического регентства.

Навыки

Боевые:
Училась фехтовать легким клинком, но звезд с неба не хватала; ручным огнестрельным оружием владеет куда лучше.

Магические:
Свыше 60 лет практики с тотальным фокусом по профилю магия смерти-некромантия и боевая волшба, изучала также стихийную магию воздуха. Большую часть жизни Сперанца посвятила именно этому ремеслу, наверстывая упущенное в естественных и геополитических науках, необходимых управленцу, лишь с недавних пор.

Профессиональные:
История, география, экономика, ораторство, основы законоведенья и военного дела – то, что обязан постичь каждый уважающий себя и свой лен феодал.
У Сперанцы плохо с геральдикой западных регионов, чья культура и имена кажутся ей совершенно чуждыми, потому на светских сборищах княжна не отпускает от себя секретаря.
Родными языками являются кольник и общий. Владеет несколькими разновидностями альтика (южным альтиком и остиком), как результат – сможет понять и с горем пополам изъясниться и на остальных. Изучала также тилья.

Бытовые:
Грамотна и начитана. Умеет плавать; превосходно держится в классическом седле – даже в сравнении с мужчинами (и не переносит дамскую посадку).
Обучена этикету, хотя сложные западные церемонии на ее кольнский взгляд, по большей части, смотрятся либо нелепо, либо комично. Ровно то же с танцами.

Прочие:
Освоение некромантии открыло для княжны еще одну область интереса, впоследствии так же ставшую ее страстью: Сперанца хорошо знакома с анатомией человеческого тела, особенности которого не устает постигать поныне. Посему вполне может сгодится на что-то и в деле эскулапа, а в час нужды, например после боевых действий, нередко помогает фронтовым лекарям.
Широко эрудированна; помимо постоянного профильного самообразования, интересуется магической наукой и теорией в целом, алхимией, философией, трудами великих государственных мужей и мыслителей.

7. Дополнительная информация
• Альбинос; родилась с искривлённым позвоночником, однако страшную сутулость исправила вовсе не могила, а усилия мага-целителя и корректирующий стальной корсет, носимый 20 лет.
• C большим тщанием подходит к вопросу гигиены. Копаясь во внутренностях расчлененных трупов или практикуясь с полуразложившимися мертвецами, можно приобрести сногсшибательный (в буквальном смысле) букет ароматов и нежелательных болячек. В своей чрезмерной тяге к стерильности Меланья является большим любителем водных процедур и своеобразным поклонником парфюмерного дела.
Однако приторные благовония, которые щедро льют на себя благородные дамы, вызывают у нее стойкую ассоциацию с фимиамом, душком гниения и погребальными маслами для бальзамирования. К тому же, слишком насыщенные цветочные запахи провоцируют у княжны приступы жутких мигреней, так что в свое время Сперанца стала обладательницей магического амулета, нейтрализующего подобный флер на расстоянии вытянутой руки. Артефакт источает специфически алхимическое амбре азота, что впрочем пришлось по душе его хозяйке, подкрепляющей любимый с детства «запах грозы» терпким оттенком хвойного леса (ведь масла сосны и кедра, к тому же, обладают внушительным списком исключительных целебных и обеззараживающих свойств).
• Параноик в самом прямом смысле сего слова. Страдает от кошмаров, невыносимых головных болей, постоянных мигреней и бессонницы, что лекари безуспешно лечили маковым молоком, к коему женщина впоследствии шибко пристрастилась.

Родственные узы

Список значимых представителей семейства Драгош:
› Влад I Драгош (1278-1350 гг.) – одиннадцатый эрл Шаркада, после победы в Двадцатилетней войне также король Румивата в 1342-1350 гг. (дед)
› Раду III Драгош (1296-1369 гг.) – король Румивата в 1350-1369 гг., прежде престолонаследник - господар Шаркада (отец)
› Нимлот Энэрдиль (1258-1330 гг.) – Маг-синдорейка и вторая жена Раду III, супруга престолонаследника (мать)
› Нягое Драгош (1315-1339 гг.) – наследник Раду, внук эрла Шаркада; умер прежде, чем вступил в права владения (старший единокровный брат от первого брака отца)
› Мирча IV (1317-1379 гг.) – король Румивата в 1369-1374 гг., в 1374-1379 гг. – князь, признавший сюзеренитет Альтанара (средний единокровный брат от первого брака отца)
› Александру I (1320-1393 гг.) – князь Румивата в 1379-1393 гг. (младший единокровный брат от первого брака отца)
› Тедош II Карганский Старец, 74 года (род. в 1341 г.) – князь Румивата с 1393-го года и поныне, первый при обретенной вновь независимости с 1114 г. (единственный переживший отрочество племянник Сперанцы, по линии младшего брата)
› Сенеслау Драгош (1366-1412 гг.) – княжич и господар Шаркадский, как наследник Тедоша II. Умер прежде, чем вступил в права владения (единственный внучатый племянник Сперанцы, по линии младшего брата)

› Скорлат Тодеа (1344-1410 гг.)  – эрл Голаца, что в герцогстве Харнум (покойный супруг)
› Наркиса Тодеа, 19 лет, квартеронка (род. в 1395 г.) – малолетняя эрлесса Голацкая (единственная законная дочь от брака со Скорлатом и (пока что) наследница Сперанцы)
› Влад Бастард, 49 лет, квартерон (род. в 1369 г.) – квартерон, некогда воспитанник корвианского монастыря, возведен в рыцарство (незаконнорожденный сын)

1. Связь с вами
Готова отправить принимающему.
К тому же, все лс дублируются на постоянно проверяемую почту, а в индивидуальном порядке без проблем выдам личные контакты.

2. Планы на игру
Завоевать мир
Освоить новый материк
Построить империю, в которой никогда не заходит солнце
Простите, опять не то?
Интриговать и политиковать.
Бороться за возрождение румиватского величия, добиться процветания кольнского народа, а себе – власти и могущества, а также возвращения королевского титула династии Драгошей.
Хорошо пристроить бастарда, подороже продать сосватать дочь, вторым браком заключить выгодный династический союз и взрастить достойного наследника.
And last but not least, поднять парочку кладбищ.

3. Как нашли игру
По баннеру.