Над замком одного весьма известного в узких кругах вампира нависла ночь. Самая обычная, ничем не примечательная ночь, разве что луна, разглядывавшая в окнах своё отражение, выглядела немного грустной – надо же, опять располнела! Но всё остальное сегодня шло, как по тщательно продуманному плану. Сверчки наигрывали незатейливые трели, колючие кусты роз о чем-то тихо шептали во сне, а озорная ольха нет-нет да снова защекочет своими листьями каменные стены. "Ничего необычного!". Именно так бы описал сей пейзаж случайный зритель. Невнимательный зритель, который не разглядит в колыхании деревьев тревожный жест и не услышит в шепоте ветра призыв о помощи. Которому неведомо, что природа сегодня грустила. Незримо, безропотно, но грустила, видя страдания своего чада.
Дверь в небольшую пристройку, что прижималась к боку поместья, как чадо к своей маме, распахнулась, и из неё вышел скучающий сторож. Для него эта ночь была одна из тех многих ночей, в которых ничего не происходило. Чужаков не было, решетки были закрыты, пленники спали… а, может, и не спали, но какая ему была разница? Для охранника было бы лучше, чтобы вся живность здесь отошла в мир иной и не беспокоила его своим присутствием. Ему бы не пришлось сидеть в этом затхлом вонючем сарае, полном грязи и нечистот. Неудивительно, что он так часто выбирался на улицу отдохнуть и освежиться. Шальной ветерок набежал на его лицо, убрав челку со лба и лаская бледную кожу. Мужчина поднял голову, подставляя шею и подбородок, словно кот, просящий дополнительные ухаживания. Да, определенно, это было то, что нужно. Вот только не знал охранник, что именно сейчас он не выполнил свою прямую обязанность и пропустил коварного невидимого нарушителя.
Затхлый воздух помещения стал немного легче, когда по нему прошелся легкий сквозняк. С пола поднялся столбик пыли и закружился как от миниатюрного смерча. В центре облачка замерцал огонёк, что тут же начал покачиваться в воздухе из стороны в сторону. На секунду пыль уплотнилась настолько, что скрыла собой свет, а затем резко разлетелась в стороны, явив окружающим маленькую фигурку в капюшоне с фонарем в руке.
- М? – Несколько удивленно сказал только что появившийся и завертел головой. Судя по виду, он не очень хорошо понимал, где находится, что было неудивительно – он ведь поначалу даже забыл, как его звали. Потребовалось время, чтобы вспомнить своё имя. Фонарик. Да, точно. Его звали Фонарик. Но даже после столь важного открытия Фонарик не спешил идти вперед, а лишь стоял и опасливо озирался по сторонам. Надо же, он забыл, зачем сюда пришел! В такие места просто так не приходят, но он пришел. Значит, пришел за чем-то. Но вот за чем…
Ребёнок поднял фонарь повыше. Свет начал осторожно расползаться по округе, прогоняя тени. Из темноты стали выглядывать жутковатые на вид клетки и цепи, а в них, в свою очередь, проступали очертания невольников, надо сказать, не менее жутковатых. Отовсюду послышалось движение: откуда-то подкрадывались шорохи, где-то раздался скрежет когтей, и в довершении зазвучал сдавленный рык. Чувство опасности нависло в воздухе, как запах прелой грязи. Страх, словно маленькие паучки, пробежался по коже Фонарика, вызывая мелкую дрожь. Ребёнок опустил фонарь, прижав его обеими руками к груди, и попятился на ватных ногах, слушая нарастающий гул. Но, как это часто бывает, беда пришла оттуда, откуда её не ждали. Фонарик сам не знает, как почувствовал неладное, но что-то подсказало ему, что надо срочно бежать вперед, что он и сделал. Сзади раздался короткий рев, и по резкому дуновению в спину ребёнок понял, что в последний момент успел избежать участи быть пойманным чьей-то когтистой лапой, высунувшейся из клетки. Фонарик сам не осознавал, что же происходило дальше, ибо бесконтрольный ужас покинул его только тогда, когда он прижался спиной к стене, подтянув к себе колени и фонарь. Клетки были повсюду и, казалось, всё здесь было не радо незваному гостю, хотя он просто пришел сюда, чтобы помочь...