[indent=0.7,0.7]Солнце зашло за горизонт и наступил вечер. Несмотря на темень, а в пустынном лагере бушевала жизнь. Люди готовились к предстоящей потасовке. Некоторые примеряли новые доспехи, и упражнялись с оружием. Часть сидела у костра травив друг дружке разного рода байки и отдыхали. Миражей, в это время молча медитировал готовясь к весьма сложному таинству не желая ни с кем общается. Что до Самира, он с несколькими людьми вернулся в лагерь. Было видно, что они участвовали в какой-то потасовке, а на вопрос где он все это время пропадал, отвечал... «Выполнял поручение Салима» уверив Конрада, что совершено ни о чем беспокоится, следов они не оставили. Волк лишь скептически отмахнулся, сетуя на то что от пожарища остаются следы этого самого пожарища.
«Надеюсь идиот не напал на родительский дом девушки, и это просто была небольшая халтурка» - мыслено сетовал убивец. Обругивать лейтенанта было уже поздно, новых людей за столь короткий срок не подобрать. Оставалось надеяться что дела Салима не выкажут их раньше чем необходимо.

[indent=0.7,0.7]Пройдя в своей импровизированы шатёр и плюхнулся на матрас Волк лёг спать, провалившись в глубокий сон без сновидений.

Отредактировано Конрад (Воскресенье, 23 августа, 2020г. 17:02:07)

[NIC]Мехдин[/NIC][STA]Змей Пустыни[/STA][AVA]https://cdn1.savepice.ru/uploads/2020/8/25/bbac8f8864511aa0bf0b8a3da275eba5-full.jpg[/AVA][SGN]Армия овец, возглавляемая львом, победит армию львов, возглавляемую овцой.[/SGN]
[indent=0.7,0.7]Суровый муж в летах, с лицом полное морщин молча ехал на верблюде по пустыне. Он планировал эту охоту, зная о нраве сына и его ненависти к девочке Амире, и её супругу. Старик, хотел  помирить молодых людей, обьеденив общим делом, и прекратить бессмысленную вражду. Показать что его мальчик вовсе не негодяй, что с ним можно подружится... Но его планам не суждено было сбыться. С самого утра Салим слёг от неизвестной болезни, и к сожалению не смог отправиться вместе с отцом. Из чистого уважения к Морису он не отменил охоту, но к своему глубочайшему разочарованию оставил сына дома и отправился в путь один, взяв с собой лишь слуг и охрану.

[indent=0.7,0.7]Пока Мехдин погружался в свои мысли, полуэльф подъехал к нему, и озвучил то что только усилило его беспокойства и внутрение переживания.
- Как? - удивлено произнёс старик - Вас так же... О боже, вы уж простите господин Сорас. Но... Мой мальчик, он так же отравлен. Сегодня утром он слёг от ужасной слабости. Врачеватели молвили что, отравление произошло несколько дней назад... Я, я... - старик едва не задыхался от нахлынувших эмоций. Но силой воли подавил их, и уже более спокойным тоном добавил.
- Нужно было отменить охоту, когда мой сынок захворал... Эх, уж простите мою глупость. Этот старик всего лишь хотел помирить молодёжь, что бы не враждовали. Я вижу с какой ненавистью смотрит Салим на вашу супругу... Ни один раз корил его. Но все без толку, думал совместное приключение как то вас сплотит...- после этих слов печаль слетела с лица Мехдина. И взамен, явилась ярость родителя дитя коего обидели. Аура старика являла собой подобие бушующего пламени, было ощущение что рядом с Морисом был вовсе не безобидный торговец, а огненый змей готовый превратить врага в прах.
- В любом случае, если эти шайтаны посмеют на нас напасть, то познают ярость Мехдина: Змея Пустыни - старик взялся за рукоятку своего клинка, в тот же миг, как будто искорка пламени вспыхнула в его глазах, возвращая того в дни былой славы.

Отредактировано Конрад (Вторник, 25 августа, 2020г. 23:20:44)

[NIC]Yuè Xiǎolóng[/NIC][STA]Стремление воды пронзает каменную твердь.[/STA][AVA]https://i.gyazo.com/7b5db09e108a07bc8086756d45263c9e.png[/AVA]

Хозяева поместья выглядели неважнецки. И если Морис ещё как−то справлялся − на что складывалось хотя бы то, что он был маг контроля тела, − то Амире было совсем худо. И помочь им Шидзумэноками никак не могла: сиюминутные обстоятельства не позволяли. Рассуждения полуэльфа странница выслушала молча, ни разу его не прервав.

— «Появление отца с сыном − чрезвычайно стихийное. Чтобы они были мишенью покушения − про намерения отца нужно знать наверняка, он их устроитель. А отраву в кушаньях целенаправленно подавали нам троим; обо мне не ведали, у Тебя свои методы. Вдобавок, отрава не смертельная, а её действие приходится на тот же день, когда Вы обязаны покинуть правосудные границы Олханы.»

— «В моих глазах это расправа над Твоей супругой, Амирой, а фигура для размена это отец: визит − его, приглашение − его, ловли − его, ответственность за репутацию имени всего его рода − тоже его. При любом исходе расплачиваться прежде всего ему,» — так спокойным тоном подвела итоги Шидзумэноками.

— «Сведение личных счётов, получение выгоды или кровная вражда − в таких делах нередко замешано ближайшее окружение патриарха: его женщины, женщины его сыновей, или его же сыны и дочери,» — закончила воительница, пряча свои настоящие чувства за ликом бесстрастия. Подобное претило ей: неужели узы людей порою ничего для них не значили?

От рассказа Амиры проще не становилось.

❀

Воительница держалась неподалёку молодой супруги менестреля, верхом в седле, и примерно в том же виде, в каком заявилась к Сорасам несколькими днями раньше − только к ножу прибавился небольшой кулачный щит, а к седлу был приторочен конный лук и колчан стрел с чёрным оперением. Слишком выделяться ей было совсем ни к чему.

Когда Морис решил переговорить с Мехдином, дальневосточную странницу это ничуть не удивило: в сложившихся обстоятельствах она поступила бы точно так же. Может до чутких ушей гостьи и доносилось что−то из сказанного мужчинами, но это было не так существенно. Из-за ажиотажа отца Салима она и без того имела некоторое представление, о чём шла речь в их беседе.

Гораздо больше внимания она уделяла окружению Мехдина. То, что что−то зреет, было очевидно. Обычно такое случается там, где этого ожидаешь меньше всего. Например − из числа «своих» же людей, или прямиком из−под песков окружающих барханов. Подобное было в ходу у конокрадов на севере Империи Драконов.

В общем, неизбежного Шидзумэноками дожидалась с завидным самообладанием − готовая к действию, она не собиралась дарить притаившемуся недругу ни малейшего преимущества. Мехдиново возбуждение имело все основания стать для недоброжелателей призывом к началу заварушки. Сейчас дальневосточной страннице было уже всё равно, кто в этом замешан.

У неё была другая задача.

[indent=0.7,0.7]Морис смотрел на Мехдина, на то, как сияют молодым азартом его глаза. Он должен был предложить развернуться сейчас, пока не поздно, пока ловушка ещё не захлопнулась. Ради безопасности Амиры. Он не мог. Потому, что он был - шанки, и теперь уже не какой-то безродный полукровка, а глава Рода. И Амира была - шанки, гордое дитя пустыни Хаст. Как ей жить в Олхане, если её муж прослывёт трусом на весь город? А о Мехдине и говорить было нечего, тот скорее сам прирежет своего нечаянного союзника, чем предпочтёт мирную смерть в постели от старости доброму бою. Да и сам Морис чувствовал, как в нём пробуждается жажда битвы, разливается внутри вместе с током крови. Что он, разбойничьих шаек не видел, или кто уж там собирается на них напасть? Они будут далеко не первыми в списке тех, кого он отправил во Тьму.
[indent=0.7,0.7]- Вместе мы без проблем с ними справимся, кто бы там ни был, - согласился Аль-Сорас, и в глазах его отразился тот же огонь, что наполнял сейчас Мехдина. - Скажи своим людям, чтобы поглядывали по сторонам.
[indent=0.7,0.7]- Это точно Салим, - сообщил он, вернувшись к девушкам. - Он сказался больным до того, как мог почувствовать и тем более распознать симптомы отравления. Значит, он знал о нём заранее.
[indent=0.7,0.7]И тем не менее, охотничий отряд вел себя так, как ему и подобало - охотился. Охотничьи собаки время от времени вспугивали мелких обитателей пустыни, оказавшейся на поверку не такой уж пустой. Встречались там пушистые лисички-фенеки, крупные и неожиданно быстрые ящеры и даже небольшого размера родственники сельмирионских кабанов, отрастившие по случаю жары длиннющую щетину. Морис подстрелил из Мартина пару взлетевших над барханом рябков, вызвав сдержанное одобрение охотников, после чего повторно взвёл обе тетивы двузарядного арбалета и принялся обучать Амиру премудростям стрельбы из него.
[indent=0.7,0.7]- Вот так, хорошо. Смотри на цель вдоль направляющей. Задержи дыхание, прежде чем... Стой! Не трогай красный камень, а то ты не только подстрелишь дичь, но ещё и зажаришь, - и тепло улыбался, словно это была обычная прогулка, и ничего им не грозило. Хуррас держались чуть позади, прикрывая их с тыла.
[indent=0.7,0.7]В какой-то момент полукровку отвлёк пробежавший по спине холодок, не имевший ничего общего с погодными условиями, ибо взошедшее солнце сразу начало припекать совершенно по-летнему. "Для пустыни здесь многовато Теней", - прошелестел над ухом бесплотный голос. Морису показалось, что Тени прозвучали именно так, с заглавной буквы. Джор никогда не приходил просто поболтать... но это ещё не значило, что ему стоило ответить. "Могу показать, кто их отбрасывает", - предложил дух после паузы, и Морис почувствовал его заинтересованность. "Бесплатно?" - подумал шанки. "Нет, неделя", - пришел ответ.
[indent=0.7,0.7]Вскоре собаки взяли след. Слуги уверяли, что это не очередная мелочь, а тот самый обещанный джейран. Им было виднее, они лучше знали повадки своих собак. Морис в очередной раз взвёл арбалет, но на этот раз Амире его не отдал. Чем быстрее они убьют антилопу, тем быстрее закончится этот фарс, и можно будет спокойно вернуться в Олхану, уже без риска для репутации. Но как оказалось, со стороны их противников фарс только начинался. Прискакал взволнованный разведчик, доложил о чём-то Мехдину. Взволновавшему его происшествию было не суждено надолго остаться тайной, вскоре они и сами всё увидели. Ещё до того, как приблизились к сидящей на песке фигуре, занервничали собаки, а потом и хуррас попытались перестроиться, чтобы прикрыть хозяев спереди.
[indent=0.7,0.7]- Это засада, - одёрнул Морис телохранителей. - Охраняйте Амиру, головой за неё отвечаете.
[indent=0.7,0.7]Он вооружился заткнутым до этого за пояс жезлом, повёл им по сторонам. Пустынный Страж поймал магические токи, коснулся струн мира, словно медиатор, послушный воле Музыканта, готовый извлечь нужную ему мелодию. В первую очередь он был магом Защиты, тем более что сегодня ему было, кого защищать. И было, от кого: опыт подсказывал, что рассевшийся на пути охотничьего отряда провокатор тут не один. Морис не имел представления, как собирался тот уйти живым из-под залпа направленных на него луков и арбалетов (не самоубийца же он, в самом деле?), зато ничуть не сомневался, что за провокацией последует появление головорезов из-за барханов, а то и прямо из-под них. Так что сейчас он был занят важным делом: плёл заклинание защитного купола для собравшегося практически воедино отряда. Вражеские клинки он, конечно, не остановит, а вот стрелы, арбалетные болты и прочие метательно-стрелковые сюрпризы отклонить от цели вполне способен. Слова заклинания на эльфийском певуче вплелись в нарождающуюся мелодию волшбы, и почувствовавший себя гораздо спокойнее маг, заткнув магический жезл обратно за пояс, тронул коня, подъезжая ближе к месту действа. Мехдин, разумеется, оказался там раньше.
[indent=0.7,0.7]- Да как ты смеешь обвинять меня в трусости?! - возмущался старый шанки. - Ты, не стоящий пыли на копытах моего коня! Ты недостоин скрестить клинок даже с последним из моих рабов! - надо сказать, как минимум одного эффекта Конрад точно добился, Мехдин не отдал приказа пристрелить его.
[indent=0.7,0.7]- Спокойнее, друг мой. Он нарочно тебя провоцирует, - Морис положил руку на плечо Мехдина, и тот запнулся, готовый, кажется, перенести свой гнев на вмешавшегося Мориса, но тот уже пытался вразумить увлёкшихся представлением слуг: - Смотреть по сторонам, бездельники! Прозеваете нападение - бедуины с вас живо шкуры спустят, - те расступились, растерянно заозирались, а Морис тем временем оказался перед убийцей. Заряженный арбалет он положил поперёк седла и небрежно придерживал за рукоять, поглаживая большим пальцем инкрустированный в неё рубин. Длинный меч его покоился в ножнах.
[indent=0.7,0.7]- Я - Морианор бен Дарлин из рода Сорас по прозвищу Музыкант, - сказал Морис и тоже поклонился. Правда, этот ответный поклон из седла выглядел скорее насмешливым, чем изысканным. Как и прищур тёмных глаз шанки-полуэльфа. - Я помню тебя, Конрад-Волк. Ты пришел сдаться? Тебе стоило бы это сделать, ибо наёмному убийце забрать у меня самое дорогое не под силу, а вот расстаться с чем-нибудь дорогим ты вполне можешь, - Морис заставил свою лошадь сделать пару шагов назад, неторопливо поднял арбалет и навёл его на Конрада. Грани рубина в рукояти уронили вокруг себя алые блики, и показалось вдруг, что камень не отражает солнце, а светится изнутри.

[NIC]Yuè Xiǎolóng[/NIC][STA]Стремление воды пронзает каменную твердь.[/STA][AVA]https://i.gyazo.com/7b5db09e108a07bc8086756d45263c9e.png[/AVA]

Шидзумэноками молча приняла игломёт и взвела его одной рукой об луку седла. Быстрый взгляд подтвердил, что оружие заряжено и к бою готово, поэтому возвращалось оно Амире рукоятью вперёд. «Минута пустой болтовни и бессмысленных угроз» вызывала у воительницы ностальгические чувства и спонтанное желание сказануть что−нибудь эдакое, совсем не женственное.

Но принцип нейтрального цзинь оказался сильнее.

Да и как заметил бы бессменный шутник на известном примере − неучтиво как−то: ну размахивает мужик здоровой саблей, что в него сразу шмалять−то из верного кольта? Вот Шидзумэноками и решила: пущай развлекаются в провокаторском деле, а она уж как−нибудь подождёт появления непрошенных на ловли гостей.

Так хоть станет ясно, что с этим делать.

А до тех пор приходилось флегматично отгонять от себя странноватые мыслишки вроде «Волк − вполне сносное прозвище!» А ведь дальневосточной страннице попадались и всякие «Петухи», среди прочих! Притом не какой−то там вшивый «Янтарный Заревестник», а целый «Золотой Петух»! Ну а бессменный шутник же непременно «перевёл бы это по−простецки»: «Петькой Златко»!

Как бы там ни было и что бы кто ни говорил, но любая живая тварь была всяко получше циновок−убийц.

Десятков их. Анимированных, и таивших в себе свитки с взрывными печатями. В общем − это было во всех смыслах травмирующее событие. Так что в стальных (с виду) нервах воительницы, если хорошенько подумать, не было ничего удивительного. И уж говоря о гнусных взрывах − может оно и к лучшему, что никто не стрелял в наёмного говоруна:

Уж на Далёком−то Востоке самоубийц хватало с избытком.

[indent=0.7,0.7]Стрелять в убийцу-провокатора не понадобилось. "Иллюзия", - с досадой подумал Морис, когда его несостоявшаяся мишень расплылась в тёмное облачко. Теперь стало очевидным, почему он так уверенно чувствовал себя под направленным на него оружием. Джейрана тоже нигде не было видно. Как и яблок, которыми его кормили. Оно и понятно: невозможно за пару часов приручить столь пугливое существо, даже если кормить его дорогущими привозными фруктами, которые и в сезон не у каждого богача на столе бывали.
[indent=0.7,0.7]А потом кто-то взял уверенный аккорд на струнах мира - и под его звучание окружающее пространство сошло с ума. Изломалось неровными гранями, исказилось нездешними пейзажами. Враз отдалились отделённые от него не таким уж большим расстоянием спутники, превратившись в нечёткие, изломанные, дробящиеся силуэты. Даже тонкий слух полуэльфа, обычно помогавший ему ориентироваться наравне со зрением, на этот раз подвёл его. Единственное, что он по-прежнему слышал чётко - звучание чужой магии, остальные же звуки исказились, многократно отразились, неспособные уже указать верное направление на их источники. Всё окружающее казалось теперь нереальным, словно действо перенеслось вдруг в один из кошмаров, приходивших к нему по ночам вот уже почти два десятилетия. И лишь острое чувство опасности было более чем настоящим, оно словно разлилось в воздухе, не давая нормально вдохнуть.
[indent=0.7,0.7]Морис нашарил на поясе одну из склянок, зубами выдернул пробку и опрокинул в себя её содержимое, боевой стимулятор. Во рту разлилась противная горечь, зато магический эликсир почти мгновенно подтолкнул ослабленное ядом тело, заставил его войти в привычный боевой режим. Концентрация эликсиров в кармашках его пояса была заметно выше тех, что предназначались Амире, и действие у них было не в пример более жестким, особенно если сравнивать с магией. Но сегодня ситуация вынуждала на эту подмену. Нет, контроль тела ещё не исчерпал себя, но именно ему Морис обязан был относительно нормальным самочувствием в последние часы. Усилив заклинание сейчас, он рисковал исчерпать свой магический резерв раньше времени. Ничего хорошего ему это не сулило, посему он был готов мириться с побочными эффектами алхимических зелий. Тем более что большая часть этих эффектов настигнет его заметно позже.
[indent=0.7,0.7]Действие стимулятора не сделало мир вокруг ни красивее, ни понятнее. Скорее, наоборот. Обострённые алхимией органы чувств пытались выискать малейшее движение, которое сводилось бы к угрозе - и раз за разом ошибались, вводя в заблуждение. Первая реальная угроза пришла не извне, а оттуда, где наиболее интенсивное движение указывало на слуг Мехдина. Многократно отразившаяся в пространстве вспышка, сопровождаемая грохотом, не оставила сомнений - там произошел взрыв. Перепуганная лошадь, проявлявшая беспокойство и раньше, взвилась на дыбы, забила копытами в воздухе. Морис никогда не считал себя хорошим наездником, и подобные выкрутасы верховых животных всегда приводили к одному и тому же результату. Этот раз не стал исключением: гордый шанки не удержался в седле. Ускоренные реакции помогли смягчить падение, не попасть под копыта собственной лошади и даже не выпустить из рук заряженный разрывным болтом арбалет, но к тому моменту, как полукровка поднялся на ноги, лошадь уже опустилась на все четыре копыта и рванула с места в карьер, а уже пару мгновений спустя исчезла в магических миражах, оставив Мориса без средства передвижения.

* * *

[indent=0.7,0.7]Мехдин давно не водил торговые караваны, перепоручив это занятие сыновьям и доверенным лицам. Нет, он не жалел об этом, его долг и предназначение были в другом. Но иногда горячая кровь старшего аль-Муаида требовала выхода эмоций. И он пристрастился к охоте. Она стала для него той отдушиной, которая так нужна была ему в непрерывной череде официальных бумаг, подтверждающих торговые сделки. И каждый раз, выезжая в пустыню за пределы Олханы, он ждал, что вот-вот из-за барханов налетят на маленький отряд бедуины. Такого не случалось ни разу, но подобные фантазии будоражили кровь, а когда со временем перестали, Мехдин попытался подхлестнуть их, готовясь к каждой вылазке, как к бою. Слуги, конечно, посмеивались над ним, ворчали, когда приходилось надевать кольчуги под халаты и абы или участвовать в тренировках караванной охраны, но делали это тихо - хозяин был скор на руку. Сегодня его причуда спасла им жизнь. Они не ждали нападения изнутри, но коллега перед смертью успел предупредить их, его же собственная кольчуга сдержала мощь взрыва, направив его по большей части внутрь, а кольчуги и длинные одеяния прочих смягчили его последствия ещё больше.
[indent=0.7,0.7]Вокруг творился полный хаос. Перепуганные и обожженные лошади сбрасывали пребывающих не в лучшем состоянии людей, сорвались с поводков и исчезли в неизвестном направлении охотничьи собаки, отчаянно бил крыльями пытающийся заново научиться летать в изменившихся условиях беркут, величаво расплывалось от места взрыва облако пыли, окончательно лишая людей и без того не слишком хорошего обзора. Больно ударившийся плечом при падении с лошади Мехдин сыпал проклятьями и отвешивал пинки недостаточно расторопным слугам. Насколько он мог судить, у нападающих тоже были проблемы: хоть и удержались они в сёдлах, но их животные тоже нервничали, миражи и пыль мешали им не меньше, и какая-то сила словно пыталась удержать их, не подпустить к отряду. Возможно, именно эта задержка дала возможность достойно встретить врага. Растерявшиеся поначалу слуги вспомнили, наконец, чему их учили на тренировках, и, подгоняемые окриками хозяина, стянулись в ощетинившийся клинками круг, внутри которого оказались те, кто сумел сохранить луки.
[indent=0.7,0.7]Воистину жалкое зрелище представляла эта кучка попавших в засаду людей! Обожженные, посечённые взрывом, многие с ушибами, а то и с переломами после падения с лошадей. И тем не менее, они были живы - все, если не считать завербованного неприятелем самоубийцу. А пока шанки жив - он может сражаться. И они сражались отчаянно, как сражаются те, кому не оставили иного выбора. Они пытались достать клинками уж если не кружащих вокруг них всадников, то хотя бы лошадей, и сам Мехдин стоял в общем строю, не позволив оттеснить себя под защиту чужих спин. Выцеливали в окружающем мареве вражеские силуэты лучники. Что-то отрывисто просвистел-прощёлкал беркучи, и его питомец оставил попытки улететь, рухнул на голову одному из нападающих, целя когтями в лицо.

* * *

[indent=0.7,0.7]Окружающую Мориса нереальность прорезал жуткий многоголосый вой, а вслед за ним из изломов пространства вынырнули чудовищные зубастые твари. Тварей было много, и не было возможности сосчитать, сколько именно. Казалось, они отражаются, разделяются, чтобы потом снова слиться в одну, ещё более уродливую. И далеко не сразу, лишь когда животные притормозили на границе созданного им ранее щита (разумеется, надолго их задержать он был не способен), Морис понял, что это всего лишь искаженные миражом собаки. Спокойнее от этого не стало, ибо было их по-прежнему много. Откуда-то сбоку вынырнула ещё одна собачья группа, поменьше, но эти бросились не к шанки, а на перехват нападающих на него зверей, и тут же откуда-то раздался такой душераздирающий вопль, словно Хаккар пробудился и решил устроить очередное нашествие ксаргов. Что бы там ни было, нападающих лично на него тварей заметно поубавилось.
[indent=0.7,0.7]- И тханд! - быстрый взмах руки отшвырнул от него нескольких животных. Свежесозданный щит тут же прекратил своё существование, мгновенно исчерпав вложенную в него силу, но в собак уже был направлен разрывной болт так и не выстрелившего в убийцу-иллюзию арбалета. БАБАХ! Взрыв поднял в воздух тучу пыли, помешав полукровке оценить последствия выстрела. Неподалёку, сопровождая действо визгом и рычанием, вцепились друг в друга остальные собаки, и Морис при всём желании не смог бы отличить в этой свалке своих от чужих.

[NIC]Yuè Xiǎolóng[/NIC][STA]Стремление воды пронзает каменную твердь.[/STA][AVA]https://i.gyazo.com/7b5db09e108a07bc8086756d45263c9e.png[/AVA]

Когда мир чувств разбился цветным витражом, наступил миг, которого ждала Шидзумэноками − и время словно бы замедлило свой бег. Казалось, можно было преодолеть саму смертность бытия − взглянуть под все−невозможными углами на уже свершившееся, происходившее и то, чему ещё только суждено было случиться. Осталось лишь только нанизать жемчуг сути на нить смысла.

Когда ошалевшее животное под нею взвилось, дальневосточная странница оттолкнулась от седла и выдала с виду отрицающий земное притяжение пируэт в прыжке с разворотом. Подобный «манёвр» мог показаться идиотским, если бы не ряд исключительных обстоятельств. И не последним был взрыв, «приоткрывший» завесу колдовского таинства:

Обрушившееся на них отовсюду заклятие подчинялось мощному движению воздушных масс.

Вместе с тем, будучи в наивысшей точке своего впечатляющего прыжка, Шидзумэноками отметила про себя и то, что Морис не успел пустить в ход разрывные болты: вспышка, грохот и удар у них были другими. Колдовству притаившегося мага эти особенности было от неё не скрыть: слишком уж хорошо она была с ними знакома.

Вдобавок неприятель настиг их превосходящим числом, и значительная его − неприятеля, − часть весьма целенаправленно продвигалась к ним с Амирой пока остальные схватились со слугами Мехдина. Догадки Шидзумэноками про расправу над супругой Мориса вкупе с внутренними распрями в роду Мехдина подтверждались в буквальном смысле полным ходом и с саблями наголо.

Как тут не ответить взаимностью?

На всадника в чёрных одеждах Шидзумэноками налетела ничуть не хуже хищной птицы, наградив его одной из двух прихваченных стрел. Следовало помнить, что происходящее с перспективы воительницы разворачивалось перед ней черепашьим ходом, тогда как для всех остальных она стала скорее призраком пустыни: её движения были молниеносными и едва ли подчинялись привычному разумению.

Выпущенная из мощного лука, следующая и последняя стрела чёрной гадюкой впилась в другого противника неподалёку; воительница же, кувыркнувшись на песке, с некоторым изумлением обнаружила себя по соседству с расседланным воином, лицо которого было почему−то залито собственной кровью. Тот был удивлён ничуть не меньше.

Сильный удар луком наотмашь тут же оборвал это непродолжительное знакомство.

Такого издевательского обращения оружие не вынесло, и с негодующим треском переломилась об многострадальную голову супостата на две неровные части. Сам же супостат, хоть и ошарашенный уже по меньшей мере дважды, попался донельзя крепкий − пришлось тратить на него драгоценное время, извлекая пользу из своего ножа.

Для того только, чтобы тут же уйти от броска дротиком: возня в песке сбила темп Шидзумэноками и сделала её удачной мишенью для очередного всадника. Воительница знала, что у неё почти не осталось времени до того, как прогремит первый из разрывных болтов Музыканта. Последует ли за ним второй, и будут ли другие ориентиры на этом поле брани?

И грянул взрыв.

Дальневосточную странницу обдало горячим воздухом и пылью с песком, а колдовское заклятье снова на миг ослабло. Заламывая руку всё тому же горемычному врагу и подрезая ему сухожилия, она огляделась, и с содроганием осознала − Амира куда−то пропала. Тут же закипела в ней холодная ярость, и она без колебаний подставила своего противника под очередной дротик его соратника.

Затем, прихватив у мертвеца нож, Шидзумэноками подцепила ногой и подбросила вверх зарывшийся в песок снаряд, с которым она разминулась немногим раньше. Развернувшись вокруг своей оси, воительница саданула дротик прямиком в торец, вкладывая в это движение разворот всего своего тела и запуская его во всадника с попросту чудовищной силой.

Видят Небеса − того попросту смело под копыта скакуна кого−то из его сподвижников.

Не задерживаясь для того чтобы узнать судьбу очередного вылетевшего из седла ездока, Шидзумэноками припустила в направлении, откуда пришёл взрыв. Что−то зубастое и источавшее зловоние палёной шерсти (чего на таком небольшом расстоянии не могло перебить даже вездесущее заклятье) попыталось на неё наброситься, за что сразу же поплатилось вспоротым брюхом.

Потонувший среди миражей скулёж заставил воительницу лишний раз убедиться, что это бойцовский пёс неприятеля, а счёт собственных шагов − что озверевшее животное имело судьбу близкого знакомства с прогремевшим арбалетом полуэльфа. Каким−то чудом у неё вышло расправиться с остатками стаи прежде чем Сорас решил закрепить свой громкий успех.

Впрочем − спутать её с кем−то из нападающих никогда не было слишком поздно.

❀

Вздымая песок, к ногам Мориса подъехала туша мёртвого пса со знакомой − хотелось верить! − рукоятью ножа, торчащего у животного промеж рёбер, и только затем показалась его обладательница. Сорвав с лица платок и надеясь на то, что мужчина правильно истолкует её появление и жест, Шидзумэноками указала Музыканту на свои пальцы и крикнула:

— «Выручай супругу!»

Воительница следовала элементарной логике: у него был способ найти Амиру, а у неё − нет.

Тем временем Мехдин с прислугой показали налётчикам всё неистовство детей пустыни, на какое были только способны в их непростом положении − и враг дрогнул, обнаружив себя в неожиданном меньшинстве. Кто−то плюнул на всё и бежал, растворившись среди миражей, а кому−то выклевали глаза и тот кричал что было мочи в лёгких. Вскорости его избавили от мучений.

[indent=0.7,0.7]Когда к ногам Мориса упало то, что осталось от одной из нападавших на него тварей, он почему-то ни на секунду не усомнился, кто именно решил преподнести ему подобный дар. Подсознательно он ожидал, что вместе с Тсубаме появится Амира, но нет, восточная странница была одна, а её жесты и слова вызвали у Аль-Сораса чуть ли не приступ паники. Мысленно обругав себя последними словами, он сделал над собой усилие, чтобы обрести хоть каплю спокойствия и уверенности, и мысленно потянулся к Амире, шевельнув пальцами окольцованной обручальным браслетом правой руки. Браслет символизировал его связь с супругой, но настоящая связь была невидима. Нить отозвалась сразу, ощутимо потянув его в нужную сторону, одновременно с этим на его тревогу наложились чувства Амиры. Насколько он мог судить, девушка была цела, но напугана. На то, чтобы узнать хоть что-то о происходящем вокруг неё, возможностей нити не хватало. "Держись, я иду к тебе", - подумал он, как делал это, когда общался с Джором. Мужчина понимал, что мыслей его Амира скорее всего не услышит, но надеялся, что она почувствует его поддержку. На этом канал связи прекратил действие, и Морис не стал пока его восстанавливать.
[indent=0.7,0.7]- Найдёшь Мехдина? - Морис безошибочно указал в сторону первого из прозвучавших в этом бою взрывов. Бросать устроителя охоты на произвол судьбы не хотелось, но и тратить на него время сейчас он не мог. Перепоручив эту задачу Тсубаме, он уже шагал в ту сторону, куда указала путеводная нить, когда...
[indent=0.7,0.7]"Ба-бах-БАХ-БАХ-бах!" - со всех сторон взметнулись в воздух тучи песка, сводя и так плохую видимость к полному нулю. Заклинание персонального магического щита Морис сотворил чуть ли не мгновенно - и его так же мгновенно смело ударной волной. Когда спустя пару секунд к полуэльфу вернулась способность реагировать на окружающую реальность не только с помощью подстёгнутых боевым стимулятором рефлексов, он обнаружил себя стоящим на одном колене, прикрывающим голову скрещенными руками, в одной из которых был по-прежнему зажат арбалет. Если не считать, что буквально с ног до головы он был покрыт грязью и ошмётками какой-то вонючей мерзости, Морис был цел и невредим, пострадала разве что его гордость.
[indent=0.7,0.7]- Альнасал эль ремма уисха, никомак! - в сердцах высказался менестрель, поднимаясь на ноги. У него было вполне конкретное предположение о том, что только что взорвалось, и именно его он облёк в столь экспрессивную форму. Хотя до приснопамятного пустынного червя этим зубастым тварям было, конечно, далеко... Он повёл свободной рукой, ограничивая действие очищающего заклинания собственной персоной - имел уже неосторожность проверить, что будет, если не ограничивать подобную магию в пространстве. Вокруг стояла мёртвая тишина. Не слышно было ни грызни собак, ни ржания лошадей, ни звона стали, даже в искаженном виде, и он в какой-то момент подумал - а остался ли вообще тут хоть кто-то живой помимо него? Морис замер на секунду, глядя в ту сторону, где должен был находиться Мехдин и ушедшая искать его Тсубаме. "С ней всё будет в порядке", - попытался убедить себя полукровка. - "Она с этим справится".
[indent=0.7,0.7]Все угрызения совести на тему оставленной на произвол судьбы Тсубаме как рукой сняло, когда Аль-Сорас в очередной раз потянулся к своей жене. Что-то у неё там происходило такое, что Морис, не имеющий возможности узнать подробности, всерьёз испугался за неё. Если Тсубаме права, если цель нападения действительно Амира, если кто-то не поскупился на подобной силы магические эффекты в адрес её спутников - то что же могут сделать с ней? При её смелости и решительности, при всей их подготовке, Амире попросту нечего было противопоставить такой мощи. Морис перешел на бег.
[indent=0.7,0.7]Сапоги вязли в осыпающемся песке, видимость по-прежнему была никакая, и будь здесь хоть какие-то препятствия в виде деревьев или камней, шанки рисковал бы свернуть себе шею, но препятствий тут не было - в этом у пустыни свои плюсы. Вскоре Морис выбрался из области действия миража, уже теряющего свою силу, да и поднятое взрывом облако пыли заметно поредело. Взобравшись на ближайший бархан, полуэльф получил возможность осмотреться. Насколько хватало глаз, пустыня была безлюдна, зато неподалёку он обнаружил чью-то лошадь. Вероятно, животное принадлежало нападающим, и выбралось из иллюзий ещё до взрыва, потому убежало не слишком далеко. Не могло быть и речи о том, чтобы пытаться догнать Амиру и её преследователей пешком. Выбора не было. Чувствуя, как подобно песку в часах утекает время, Морис пытался подобраться к животному так, чтобы не напугать.