Дверь за Марианой закрылась. Эстель не двигалась, прислушиваясь к происходящему по ту сторону. Крадучись приблизилась к окну. За метелью снаружи ничего не разглядеть, даже покидающего гостиницу темного силуэта – хотя мог существовать и черный ход. Но с другой стороны и облик наемницы при свете лампы снаружи казался лишь темным пятном.
Никто не пришел. Не схватил канцелярского лиса, не уволок на допрос полудемона.
- Это дерьмовая идея. – тягучий бас заставил вздрогнуть Эстель.
- Я знала, что ты не спишь. – женщина обошла стол и склонилась над рюкзаком.
- Нет, не знала. – едкой иронией, казалось, начали пропитываться сами стены. - Твоего скудного…
Конечно, она знала. Тени еще с четверть часа как начали стягиваться к мечу, лишь иногда колыхаясь от той или иной яркой искры каминного пламени. Мариана не могла ничего заметить. Если голос заточенной в мече души был слышен всем окружающим, то всё прочее – персональный кошмар хозяйки демона. И с годами мантра «Это мне только кажется», начала утрачивать свою силу. Ей оставалось лишь быть благодарной за то, что озлобленный крум’ша предпочел не лезть в диалог с заказчицей. Быть благодарной Стражу, вестимо, которая показала ей на Марре несколько приемов по укрощению демона.
Тем временем Алуку-Хаст вещал:
- …доход. Твои ублюдки выросли, ты спуталась с людской разведкой, а всё лезешь в Бездну, чтоб сдохнуть в…
Нашла. Эстель выудила амулет – деревянный крест на потускневшем медном солнце. Золотой кулон пришлось снять и, вглядевшись на долгое мгновение в силуэт под крышкой, убрать украшение в мешок. Находка же заняла место на груди.
-…на поле битвы! Королевства воюют с империями, а что делаешь ты, ратный недоносок? Шляешься с заточкой по домам, как вшивая диесс’атх.
Она не могла злиться на Алуку-Хаста. Он был голоден слишком долгое время. В закат эпохи чудищ, демонов и монстров разного толка, когда твари становятся ручными и пополняют имперские ряды, сложно быть тем, кто питается подобным. Самой битвой. Конечно, он хочет на войну. Только вот Эстель это желание совсем не разделяет. Полудемон обернулась, осознав, что уже некоторое время в комнате стоит тишина. Подойдя к мечу она протянула руку, но была остановлена разительно тихим голосом:
- Я знаю твои страхи, бесенок. Чувствую твою неуверенность в том, что ты задумала. Что бы это ни было.
Загрубелые пальцы полуэльфа сомкнулись на рукояти. Сквозь сжатые зубы вырвался вздох. О, теперь и она чувствовала! Наемница пошатнулась, борясь с желанием бежать во дворец прямо сейчас, рубить всех и каждого, кто встретится на пути и, добравшись до Алмейда, впиться резцами ему в глотку. Столько злости, беспокойства и голод, бесконечный голод… Она отчаянно сжимала клинок и дышала. Правильно, размеренно, проясняя мысли и отделяя свои желания от чужих. Слишком давно демонический меч был не у дел.
- Спи, душа моя, - сдавленно прошептала Эстель.
Наверное в жизни каждого, кто выбирается из дома чуть дальше одной улицы, есть вывеска, название, что встречается с завидным постоянством в городах разных стран. Будто преследуя незадачливых путников и навевая лишние воспоминания! Невольно начинаешь задумываться о тайном сообществе, маяке для путников или банальной массовой неоригинальности. Для Эстель такой таверной был «Схрон за Бугром». Он встречался ей повсюду, будто пронося намек сквозь годы.
Сквозь распахнувшуюся дверь вырвались на мороз клубы дыма с теплом, в котором смешались запахи жареного мяса, шкварок жира, засохшего эля, чего-то плесневелого, немых тел и, разумеется, табака разной степени качества. Внутреннее убранство Схрона соответствовало флеру первого впечатления. Портовые работяги, наемники всех мастей, парочка купцов и холеные младшие сынки зажиточных горожан выпивали, курили, играли в кости и делали жаркие ставки, о чем свидетельствовал голосистый букмекер с парой крепких вышибал над сундуком. Рожи мрачные, рожи веселые, рожи пьяные – в Схроне набирала обороты типичная ночь злачного заведения.
Под подозрительными взглядами охранников на замызганный пол таверны ступил щуплый полуэльф. Зеленые глаза из-под обросших черных прядей обвели почтенную публику и остановились на трио бардах, мучающих струнные инструменты в углу.
- Хэй, ты! – между пальцев метиса мелькнули серебрянные монеты. – Хочу «Лазурный Простор».
Дважды просить не пришлось.
- На северных просторах Аль-Тарана
Под лазурной синевой небес
Простиралась длань тирана!
Дождавшись середины куплета, полуэльф показательно подбросил монеты, ради которых один из трио прервал свою партию.
Юноша с рюкзаком и дрыном за спиной стал неспешно пробираться сквозь подвыпившую толпу, минуя столы с играками, в поисках пустого места, сопровождаемым задорным мотивом, с откровенно говоря, скверными рифмами.
- Сын узурпатора и шлюхи,
Родился Дюк в проклятый час
Чтоб со слюнтяем братцем верным
Альдистов честных угнетать.
За десяток медяков нашелся стол. Тяжелый плащ был скинут, меч прислонен к стулу, а длинный нож положен поперек колен, намекая любопытствующим, какой прием их ждет. И стоило перед ним появиться кружке с элем, как на соседний стул грузно привалился мужчина. Густая борода, шрам над виском и потертая жилетка ничем не выделялись среди прочих обитателей Корта. Но из-под кустистых бровей на полуэльфа был обращен умный и пристальный взгляд, а длинные и тонкие пальцы, сжимавшие чарку, были лишены грубости, не сочетаясь с общим внушительным обликом.
- Интересный выбор песни. – праздно произнес человек.
- …Послал он народ на верную смерть!
«Пусть их приласкает свобода» -
Молвил Дюк свою черную оду.
- Мне нравится. – просто ответил полуэльф, наклоняя кружку к губам.
- Я слышал, что шавки Паоло весь Альтанар перерыли в поисках автора, но так ничего и не нашли. – со значением сказал мужчина.
- Все совпадения с реальным Черным герцогом случайны – ухмыльнулся мечник в ответ.
- Я – Гвоздь.
Пожав протянутую руку, мечник представился:
- Марк.
- Ты выбрал слишком шумный способ привлечь внимание. – неодобрительно заметил собеседник.
- Здесь, в Корте, это уместно – пожал плечами Марк. – Не буду же я каждого бить по плечу с вопросом «Вы знаете Гвоздя?». К тому же, людям нравится, сам смотри. – рукой указав на подпевающие столы, юнец задумчиво осмотрел собеседника. – Братание стран здесь воспринимается как хороший щелчок по носу зарвавшимся тирану и слюнтяю.
- А там? – жадное любопытство пробилось даже сквозь растительность на лице.
Гул толпы разразился ликующими воплями и проклятиями, заглушая стройное бардовское пение. Букмекер надрывал глотку, оглашая результат. Полуэльф смерил людей взглядом и обернулся к собеседнику.
- Об этом я расскажу позже. Времени мало. – дождавшись утвердительного кивка, мечник продолжил: - Я здесь по личному делу, но одобренному… Папой.
- Но мне платить папа не будет, верно?
- Я заплачу. – поспешил заверить Марк. – Но рассчитываю на скидку, скажем, как дальнему родственнику.
- Что тебе нужно знать? – информатор воздрузил опустевшую чарку на стол. Полуэльф извечным жестом махнул рукой, указывая подавальщице через зал на добавку.
Юнец не спешил отвечать, даже после того как тара снова была наполнена. То ли задумался о том, что ответа на предложение скидки так и не прозвучало, то ли увлекся прослушиванием завершающего куплета «Лазури», в котором красочно описывается как сильно и часто Дюк любит дварфов.
- Мне нужен алхимик. – наконец протянул он. - Чтоб был гениальной мразью. Еще меня интересует прием, что пройдет послезавтра. И мне нужен банк.
Ни один мускул не дрогнул на лице Гвоздя. Но буркалы мужчины потяжелели, будто вбивая собеседника в стул. Марк не спешил прерывать гляделки, подобно гончей подобравшись в ожидании ответа.