через несколько дней после отъезда графа

***

Таскань еще спала. Морской прибой лениво набегал на песчаные пляжи, ранние пташки только-только затягивали свои мелодичные переливы. Легкий ветерок нес запах странствий, далеких берегов, в котором отчетливо различимы были нотки дивных цветов и сладких заморских фруктов. Рыбачьи лодки по одной отчаливали от пристани, белым перышком мчась к горизонту.
В особняке графа, на втором этаже, в хозяйской спальне было настежь открыто окно. Ветерок колыхал тонкие занавеси на окнах, теребил край одеяла и золотистые локоны спящей эльфийки. Впрочем, атмосфера безмятежности недолго царила в обители сна. Легкий стон, в котором удивления было куда больше, чем боли или страдания, сорвался с губ девушки. Открыв глаза,  она некоторое время прислушивалась к чему-то, неспешно скользя взглядом по стенам и потолку. Чувство тревоги, необъяснимого волнения захлестывало с головой.
Лорея перевела взгляд на браслет. Шальная мысль – вдруг что случилось с супругом. Но нет, все ее естество твердило об обратном. С ним-то как раз все в порядке. А вот с ней…
Незнакомые ощущения внутри собственного тела не оставляли сомнений. Началось… Растерянно и испуганно Лорея смотрела то на собственное отражение в зеркале, то на распахнутое настежь окно, то на дверь. Что делать? Да и надо ли что-то делать? О боги, она так ждала этого дня, и вот он настал… и принес лишь растерянность.
Накинув на плечи свободный, скроенный из невесомого шелка халатик, Эльфийка босыми ногами дошла до двери. Отворив ее, она тихо и даже робко позвала одну из служанок. Та в последние дни всегда была рядом – это было распоряжение доктора, который то и дело проведывал свою новую пациентку.
Странное дело – едва увидев этого невысокого, но уверенного в себе человека, Лорея сразу прониклась доверием. Он говорил немного – и в основном по делу, однако умел вовремя приободрить, сказав что-то доброе и ласковое. От него исходила аура спокойствия, которым тут же заражались все вокруг. Поэтому не мудрено, что никакого иного лекаря подле себя эльфийка видеть не хотела.
Попросив девушку срочно послать за доктором, Лорея вернулась в постель, немного поежившись от  прохладного утреннего воздуха, спускающегося с заснеженных горных вершин.  Услужливая прислуга расценила это по своему – служанка тут же бросилась закрывать окно, но была остановлена одним-единственным раздраженным взглядом.
Вся эта суета, круговерть вокруг начала не на шутку раздражать синдорейку. Через минуту это вылилось в то, что все были выдворены за пределы комнаты. Лорея ждала доктора, и кроме него никого видеть не желала. Возможно, в преддверии самого важного, пожалуй, события в своей жизни, она хотела побыть одной, настроиться на нужную волну, достичь гармонии с собственным внутренним миром. Пока что ощущения доставляли лишь дискомфорт, но не более.
Доктор прибыл через полчаса и сразу успокоил взволнованных обитателей графского дома. Все в порядке, никто прямо сейчас рожать не собирается, так что если у кого-то есть дела, то самое время к ним возвратиться. И, например, подать-таки госпоже графине завтрак.
К полудню ожидание стало более мучительным. Доктор настаивал на покое, мол, нужно силы беречь, но Лорея не слушалась, ходила по комнате, то застывая у окна, то в который уже раз погружаясь в теплую ванну. Вода странным образом облегчала состояние, но не полностью и ненадолго. Наконец, доктор сжалился и предложил эльфийке настой из трав, после которого девушка забылась тревожным, но все-таки целительным сном.
Сама Лорея во всем этом томительном ожидании как-то забыла о том, что в Энирине был еще один человек, который имел право знать о том, что  с ней происходит. Но, к счастью, на прямой связи с графом находился еще один человек в окружении будущей матери. Так что стоило надеяться на то, что Шиноби все-таки узнает обо всем вовремя.
Меж тем время шло к вечеру. Напряжение едва ли не звенело, как натянутая стрела. Весь особняк, казалось, вымер – его обитатели боялись лишний раз шагу ступить, чтобы не потревожить зыбкий сон эльфийки. Доктор тихо, едва ли не шепотом отдавал распоряжения о нужных приготовлениях – по его расчетам времени оставалось все меньше и меньше.
Лорея, которой уже было явно не до сна, пыталась понять, чего же от нее хочет доктор. Какое дыхание, о чем он? Тут успеть бы глоток воздуха жадно схватить между вспышками ослепительной боли. А он все настаивает на ритме, на спокойствии! Вдох, выдох… размеренно, глубоко… Издевается что ли?
И вот, наконец, сам старинный дом, казалось, вздрогнул, когда в наступающих сумерках его стены огласил плач ребенка. Спустя пару минут к первенцу присоединился еще один голос.
Что тут началось – вся суета дневных будней показалась лишь жалкой разминкой. К счастью, доктор был строг, и лишнего никого не позволял. Новорожденных обмыли в теплой воде, измерили и взвесили, после чего запеленали в теплые и мягкие пеленки. Смешные мордашки уснули быстро, чем не мало удивили и уставшую мать, и доктора.
- Спокойными будут, - улыбнулся он эльфийке.
Через час ночь, словно одеялом, накрыла Таскань. В небе сияли первые звезды,  со стороны города доносились задорные песни и мелодии. Но на втором этаже графского особняка царило спокойствие, безмятежность и бесконечное счастье. После насыщенного переживаниями дня спали все – ну или почти все.

За ночь Лорея просыпалась несколько раз, Но все больше для того, чтобы еще раз посмотреть на спящих ангелочков. Доктор спал тут же, в комнате, на кресле. Он, по его словам, должен был окончательно убедиться, что все прошло хорошо. Утром, убедившись, что жара нет, и эльфийка чувствует себя хорошо, он позволил себе спуститься вниз и перекусить. Заодно и повару графскому рассказал, что можно готовить и, главное, как готовить для молодой матери. Тот явно был недоволен скудностью рациона, но перечить не стал. Наверное, впервые в жизни.
О том, что генерал вернулся, Лорея узнала от прислуги. Молодая девушка с раскрасневшимся от волнений и радости лицом шепотом сообщила приятное известие. Эльфийка не понимала, отчего ее супруг не спешит сюда, к ней.. к детям. Тревога кольнула ее в самое сердце, однако, сил на то, чтобы сто-то домысливать уже не было. Поэтому Лорея приняла единственно верное решение – оставив двух нянек подле детей, она спустилась вниз.
Сегодня эта знакомая до боли лестница вдруг показалась ужасно длинной и утомительной. И даже не только потому, что ослабленный организм не мог восстановиться за столь короткий срок… Лорея шла медленно, словно оттягивая момент встречи. Что он принесет? Радость? Счастье? Или…
Шаг, снова шаг. Верная служанка поддержал за локоть, когда ей вдруг показалось, что госпожа качнулась. Знала бы она, сколь сложно все было на душе синдорейки, сколь мучительными были проскальзывающие мысли.  Но вот дверь открыта…
Увидев супруга, Лорея забыла обо всех своих умозаключениях, в корне неверных и даже отчасти глупых. Бросившись в объятия мужчины, не скрывая ни радости, ни слез, она шептала ему слова любви, словно с их последней встречи прошли целые годы. Никогда ранее эльфийка не представляла себе, что можно так безрассудно любить, так отчаянно скучать и так всецело отдаваться собственным душевным порывам. Безумство нежности и страсти, невысказанной, нерастраченной…. Иначе и нельзя было описать то, что произошло между двумя любящими друг друга людьми.
Шиноби что-то спросил, и Лорея даже не сразу поняла, о чем он. Про Альтанар? Неужели опять уезжает? Но нет, речь шла о другом…
И вот перед взором графини появилась корона. Та самая, что венчала голову Заары Сантагар.  Предмет искусства, царская регалия.. Да что уж и говорить – символ царской власти, сама власть… То, ради чего умирали сотни и тысячи, то, ради чего поколения вели борьбу и кровопролитные войны… Сердце Альтанара, его душа…
Словно время остановилось для синдорейки, когда она увидела, как корона падает на пол, к ее ногам. Точнее, Лорея даже не сразу поняла, что именно происходит… Почему? Как? Неужели королева мертва? Неужели вся семья… Нет, думать не хотелось. Разгадывать сложную головоломку – тоже. Проникать в прошлое, чтобы усмотреть в нем зачатки событий в настоящем было невозможно. Поэтому, не шелохнувшись, Лорея лишь подняла вопросительный взгляд на супруга.
- Я могу называть вас Ваше Величество? – тихо спросила она, не сводя глаз с любимого.
Пусть не сразу, пусть с запозданием, но понимание того, что произошло, пришло. Неизвестно каким образом, но власть в королевстве сменилась и, судя по тому, что королевская корона сиротливо жалась к ноге синдорейки, не только двум спящим ангелочкам нужна была мать. Альтанар лишился королевы-матери… И теперь его будущее оказалось в руках нового правителя.
- Вы, как никто другой, достойны этого титула, мой августейший супруг.
Лорея улыбнулась. Сначала робко и неуверенно, осторожно, боясь разрушить хрустальное напряжение последних мгновений. Затем улыбка стала иной – лукавой, бросающий вызов и, что греха таить, укоряющей. Мол, что же ты стоишь, король новоявленный, почему твои губы сейчас не покрывают жаркими поцелуями плечи и руки супруги, почему твои глаза еще не тонут в бездне ее очей, а ноги твои почему не несут тебя туда, где находится истинное сокровище всей твоей жизни?

Наверное, этот день станет переломным в их судьбе. Может ее супруг еще не до конца понимал, какая ответственность свалилась ему на плечи, но вот эльфийка уже успела представить, во что сей подарок неоперившегося юнца превратит ее жизнь. Казалось бы, вот только наступило счастье – есть все, чего только можно пожелать: и любящая семья, и сородичи, которым отныне ничего не угрожает, есть дом и дети… Но в один миг, словно от удара молнии, все переменилось…
Прижимаясь к супругу, который буквально на крыльях несся вверх по лестнице, Лорея думала о том, что же дальше будет. Неужели придется сменить Таскань на серый Илсэ? На эти унылые и скучные городские пейзажи? На толпы разношерстной толпы… На море, которое не радует? Нет, этого не будет! В конце концов, если нужно будет – то столицу всегда можно перенести.
А королевский дворец? Что, выгонять оттуда тех, чьи прадеды жили там столетия назад?  От мысли, что придется вселиться в эти бесконечные каменные казематы Лорее и вовсе стало тоскливо на душе.
Впрочем, спешить она не собиралась. Кто знает, как все обернется? Может быть, все сложится не так страшно? А вообще… да, пожалуй, она могла бы принести пользу государству. Альтанар давно уже не процветающее государство – в том смысле, что не развивается в качественном отношении. Бывшие власти рубили на корню любые смелее предложения от ученых, алхимиков и изобретателей. А если и поддерживали начинания, то лишь на словах.
Улыбнувшись своим мыслям, в  которых уже рисовался образ нового Альтанара – пропитанного странной смесью магии и технологии, нового Альтанара, где чистая вода в доме уже не будет проблемой…
Услышав голос супруга, Лорея очнулась от мечтаний.
- Они такие хорошие, - прошептала она, с нежностью глядя на мужа. Тот, словно уловив ее настрой, тут же прильнул к ее губам, даря бесконечно приятные ощущения вселенского счастья. Раньше Лорея не замечала, быть может из-за страсти, что сразу же ударяла в голову и воспламеняла сердце… А теперь вот заметила, сколь уютно ей становится в объятьях этого мужчины. Один-единственный его поцелуй способен отодвинуть все заботы и печали, утешить, защитить, успокоить и приободрить. Да что уж там – эти уста дарили самое важное: желание жить.
- Разве я могла дать им имя без тебя, - с легким укором в голосе ответила эльфийка.
О боги, в суете последних событий она даже и не думала об этом. А между тем это было весьма значимое событие и в их жизни, и в жизни детей. От имени могло зависеть очень многое в судьбе малышей. Лорея верила, что каждое имя несет какой-то тайный смысл, а потому к этому важному выбору хотела подойти осознанно, вместе с супругом.
- Но мы с тобой обязательно подумаем и решим, - пообещала она, вновь касаясь нежных губ.
О, с каким наслаждением она сейчас отдалась бы этим сильным и ласковым рукам… Но увы, сейчас сил оставалось только на то, чтобы вновь оказаться в постели и, быть может, вновь немного поспать. Сон, как известно, лучшее лекарство. И ничто иное не сможет так же быстро вернуть и утраченные силы, и покой в душе.
-Какие у тебя планы на этот день? – осторожно спросила она Шиноби, опасаясь услышать в ответ слова о новом отъезде… или каких-то королевских обязанностях.

Лорея уснула почти сразу.
Сон был тревожным, но глубоким. От такого не просыпаются, вздрагивая и судорожно оглядываясь. Скорее, он нес в себе оттенок всех недавних событий – они, как в зеркале, отражались в лабиринтах сознания, меняясь и теряясь где-то во мгле. Вскоре тревоги и заботы отступили окончательно, позволив эльфийке окунуться в бездну глубокого целительного (в первую очередь для души) сна.
Правда, вскоре требовательное хныканье из колыбели заставило синдорейку проснуться, как по мановению волшебной палочки. Вот уж воистину чудо из чудес – как бы крепко не спала мать, но стоит ребенку чуть покапризничать, или вздохнуть не так, как она тут же просыпается, готовая растерзать любого, кто потревожил сон ее чада.
Так и Лорея – открыв глаза, она лишь на мгновение задержала ее на фигуре мужчины, после чего тут же посмотрела на колыбель. Похоже, маленький сынишка проголодался. Но как истинный джентльмен, не стал кричать громко, дабы не разбудить спящую рядом сестру. Лорея улыбнулась и, лукаво посмотрев на нового повелителя, попросила его подать ей  хныкающего малыша. Справится или нет? Сумеет перебороть первую робость? Ведь они такие маленькие и нежные… Признаться, Лорея сама с опаской брала их на руки, ужасно боясь, что не удержит, уронит.
  Нет ничего лучше целебного сна, особенно когда рядом с тобой спит любимый человек, и ты с надеждой всматриваешься в спокойное лицо, надеясь, что там, в мире снов ему легко. Сейчас Шиноби сидел на стуле с закрытыми глазами и держал руку синдорейки, изредка сжимая ее. Губы слегка подрагивали, будто неслышно проговаривались какие-то слова. Первый раз тиран молился, молился, прося благословения для жены и детей, о себе он привык заботиться самостоятельно, да и жизни этих трех существ давно стали дороже собственной, с самого входа на порог дома. Как мало и одновременно много времени прошло. Неизвестный доселе звук заставил открыть глаза, первое, что увидел завоеватель это широко раскрытые глаза матери его детей, которую видимо, разбудил этот негромкий призыв, даже скорее просьба младенца.
- Уже заботится о сестре, непременно из него выйдет хороший воин, с целью в жизни, - пронеслась мысль в голове. Услышав просьбу жены, Шиноби встал и подошел к колыбели и посмотрел в глаза маленькому полусиндорею и без страха и тревоги взял его на руки и принес матери, самым удивительным для мужчины стало то, что младенец не закричал, будто бы зная, что сейчас его вынимает из кровати тот, кто никогда не причинит зла. Лицо тронула искренняя улыбка, глубокая радость отразилась блеском в глазах, лицо стало спокойным как прежде только когда Лорея забрала ребенка.
  То, что произошло сейчас на глазах Лореи, было чудом. Безусловным волшебством. Малыш удивленно рассматривал папу, и, казалось, даже о своем голоде забыл. Впрочем, о нем он довольно быстро вспомнил, едва почувствовал тепло материнских рук.
Слегка расшнуровав лиф платья и поудобнее устроившись на подушках, Лорея улыбнулась младенцу, жадно прильнувшему к груди.
- Ума не приложу, что делать, если они проснутся одновременно… - тихо призналась она мужу, и на щеках ее заиграл румянец. На бледной коже он выглядел куда более ярким, чем был на самом деле.
- Я вообще не умею обращаться с детьми. У меня не было маленьких братьев или сестер, да и никто никогда мне не объяснял, как и что делать… Мне страшно. Вдруг я не смогу быть им хорошей матерью?
Слова синдорейки были тихими, но обезоруживающе откровенными. Казалось, что лишь единственному существу на свете она могла вот так вот открыться… И именно от него она сейчас ждала поддержки.
  - Позволить им узнать на кого они будут похожи, когда вырастут, у них необыкновенная мать, - внезапно даже для самого себя ответил Шиноби и улыбнулся, увидев румянец жены. В голову полезли мысли, что это едва ли сложнее чем взять эльфийскую крепость, заполненную меткими стрелками, одна вдруг пришло осознание того, что дом далеко не поле боя и, наверное, стоит менять тактику, переходя порог.
- Братья или сестры. Пожалуй, лучше бы у меня, их тоже не было, - в голове всплыли воспоминания, сопровождающие эту мысль. – Отца я ненавижу сам, брат и сестра ненавидят меня. Прекрасные взаимоотношения с семьей.
Растерянность возлюбленной вызвало легкую усмешку, похожую даже на ухмылку. Тиран сам не знал, откуда в нем столько уверенности и откуда знание что делать.
- Разве тебя кто-то объяснял, как быть хорошей женой? – поинтересовался король у своей супруги. – Разве кто-то говорил, как быть очаровательной девушкой? Ты справишься со всем этим. Как всегда, - новая улыбка и человек коснулся своими губами губ эльфийки. Внезапно новая картина из детства всплыла перед глазами.
- Я никогда вас не брошу, - невольно сказанная фраза, ставшая обещанием.
Лорея действительно смотрела растерянно на супруга. Он редко рассказывал о себе, как, впрочем, и она. И пусть в прошлом Лореи не было столь много трагичности и драматизма, сколько в судьбе тирана, но они оба предпочитали жить настоящим… и общим прошлым.
- Знаешь, один раз меня уже бросили… одну, посреди снегов и бескрайних полей. Если это случится вновь, то я навсегда потеряю веру в мужчин…
Грустная улыбка явно не подходила к той живописной картине, что царила сейчас в спальне. Отец, мать, дети… Наверное, так рисовали бы счастье.
- Но я очень рада, что этого больше не случится.
Улыбка стала более теплой, сердечной. Что толку вспоминать те ужасные моменты, тот животный страх, когда приходит понимание того, что вся жизнь рушится у тебя на глазах? Разве принесут спасение воспоминания о тех ухмылках, что застыли на лицах бандитов и разбойников, решивших, что в кои-то веки им повезло… Еще бы, такая богатая госпожа да без охраны… Они явно не ожидали, что синдорейка скорее спалит дотла саму себя, чем позволит приблизиться их жадным рукам хотя бы на чуть-чуть.
Впрочем, все это уже прошло, забылось, улеглось. Сейчас здесь она была в безопасности. Пожалуй, впервые в жизни она так долго не вызывала своего глупого, но надежного спутника… Не было необходимости доверять ему свою жизнь и свое спокойствие. Да что уж тут говорить – девушка вообще забыла, когда последний раз уделяла время тому занятию, что раньше считала основой своего бытия. Нелепо и смешно выглядят сейчас те убеждения юной и горячей синдорейки.
- Знаешь, с тобой я стала совсем иной… и мне это нравится.
Они оба изменились. С момента встречи, со времени, когда их можно было назвать еще совсем юными. Эльфийка больше не занимается демонологией как раньше, Шиноби больше не обнажает меч и не мчится на коне в безрассудную атаку. Изменились идеалы, в каком-то смысле мировоззрение.
- Теперь ты не в поле, ты дома и я сделаю все, чтобы вам ничего не угрожало, - новое откровение, которое говорило о том, что от своих прежних целей мужчина не отказался. Хотелось закончить начатое и забыть о прошлом, став обычным человеком, за маской безразличия которого скрывается многолетний опыт. Повелитель Альтанара устроился рядом с возлюбленной и снова коснулся ее щеки ладонью.
- Когда я закончу то, что начал мы, будем жить там, где ты скажешь, я отдам все время тебе и детям, - второе обещание за день, данное Шиноби. Он считал эти слова самыми важными. Теперь оставалось совсем не много – поставить этот мир на колени… перед женой и детьми.
- Ты не знала меня до встречи с тобой, слухи, что ходят по Альтанару не отражают и половины того, что было на самом деле, - произнес человек и решил, что хватит откровений на сегодня с его стороны. Они были другими до встречи, сейчас они те, кто есть и главное что вместе они счастливы.
- Пролил столько крови и нашел счастье, видимо нет в мире справедливости и это какой раз играет мне на пользу.

совместное творение счастливых родителей)

где-то через месяц после вышеописанных событий

В Таскани только-только прошел дождь.
Свежий и теплый, он принес с собой прохладу и ощущение новой жизни. Лорея попросила двух женщин, что находились в доме на должности нянь, погулять с детьми. Сама эльфийка сейчас хотела выделить свободное время для себя, ибо в последнее время его катастрофически не хватало. Обговорив с поваром некоторые моменты относительно меню на завтрашний день, Лорея полной грудью вдохнула вечернюю прохладу и направилась в спальню.
Когда Шиноби через полчаса вошел в комнату, он, впрочем, супругу там не обнаружил. Звуки из ванной комнаты ясно свидетельствовали о том, что Лорея осталась верной себе – необъяснимая страсть к воде была присуща ей с детства.
Через десять минут девушка, завернувшись в белое пушистое полотенце, вошла в спальню, на ходу промакивая влажные локоны.
- Я так рада, что ты уже освободился, - улыбнулась эльфийка, увидев, что ее любимый супруг снова рядом.
Хотя он в последнее время старался и не отлучаться никуда, но Лорея все равно испытывала неописуемое счастье, когда Шиноби был рядом. Пожалуй, это и есть любовь – невозможность насытиться обществом друг друга.  Сколько бы времени ни проводили влюбленные вместе, этого всегда будет мало… И разлука даже на полминутки может стать поводом для легкой грусти.
С момента рождения их детей прошло чуть больше месяца. С момента свадьбы – тоже. Они стали одной большой семьей, которой каким-то удивительным образом удавалось справляться со всем тем, что то и дело подкидывала судьба. Воспитание детей, управление королевством – все получалось наилучшим образом и, что приятно удивляло, не тяготило. Шиноби, казалось, был рожден для роли повелителя. Иногда Лорея даже ловила себя на мысли, что ее супругу явно малы рамки и масштабы одного государства. Он мог бы править миром – и, она не сомневалась, однажды так и будет.
Слегка влажные волосы раскинулись по обнаженным плечам золотистым водопадом. Капли влаги на коже, не укрытой в объятьях пушистого полотенца, таинственно мерцали в сумеречном свете. О чем-то задумавшись, отчего взгляд изумрудных глаз стал туманным и глубоким, эльфийка смотрела на горизонт, где в море пряталось уставшее за день солнце. Нежась в его последних лучах, Лорея улыбалась – таинственно, пленительно.
Шиноби часто сравнивал ее облик с божественными ликами, но пожалуй именно сейчас на была необыкновенно близка к этому сравнению. Такая близкая и, одновременно, недоступная. Живая и нереальная, настоящая и иллюзорная. Словно облачко спустившееся с небес, словно капля росы на лепестке розы.

Лорея невольно вздрогнула от этих прикосновений и слов, столь неожиданными они сейчас получились. Нет, Шиноби и раньше был очень внимателен и нежен с ней, но в этот момент отчего-то все выглядело иначе. Эльфийке потребовалось где-то с полминуты на то, чтобы понять причины таких необыкновенных ощущений.
С момента их знакомства, они впервые оказались столь близки… Им никто не мешал, никто не отвлекал. От этой мысли Лорея затрепетала, почувствовав, как предательски часто забилось сердце в груди. Что до свадьбы, то после нее, у супругов как-то не было возможности наслаждаться друг другом в полной мере. Этому мешали сначала особое положение синдорейки, затем чуткий сон малышей и указания доктора… А сейчас никаких преград не осталось.
Смущенно улыбнувшись, Лорея взглянула в глубину зеленых глаз супруга. Понимал ли он? Осознавал ли особенность этого момента?
- Я тебя тоже очень люблю, - затаив дыхание, шепнула эльфийка, вновь прильнув к манящим губам.
Голова закружилась, а сердце, переполненное волнением и счастьем, вот-вот грозило вырваться из груди. Предвкушение того, что могло произойти здесь и сейчас, пьянило. Обвив руками шею любимого, чтобы не упасть, Лорея вдруг ощутила, как скользнуло вниз полотенце, не сумевшее удержаться на гладкой коже. Первой мыслью было поймать его, чтобы скрыть от проникновенного взгляда собственную наготу, но разрывать объятья синдорейке не хотелось.
Скользнув ладонью под рубашку любимого, Лорея нежно гладила упругое тело, натренированное в сотнях тысяч боев – учебных и настоящих. Неспешно, даже вдумчиво исследовала его, словно сии прикосновения были для нее новыми и неизведанными. Возможно, так оно и было, ибо сегодня отношениям двоих влюбленных предстояло раскрыться в новом качестве.
Насытившись такими ласками, хотя правильнее было бы сказать, что девушке явно было их мало, Лорея нарочито медленно и неспешно начала освобождать супруга от лишней, неуместной сейчас  одежды. Словно смакуя каждое мгновение, Лорея с медовой улыбкой, полной сокровенных тайн, касалась губами обнаженных плеч супруга, то и дело сбегая от них выше, чтобы подарить поцелуй его устам.
Если бы кто-то сейчас осмелился спросить ее, что и зачем она делает, эльфийка не смогла бы ответить. Казалось, что все мысли ушли в никуда, забились в угол, боясь показаться на свет. Лишь эмоции и желания руководили сейчас девушкой. Интуитивно действуя, она удивительным образом безошибочно находила нужные именно в этот момент движения.

Все дальнейшее вдруг смешалось в одно и пронеслось столь стремительно, что Лорея не успела даже понять, что к чему. Казалось бы, вот совсем недавно они стояли рядом друг с другом, их уста слились в поцелуи, а руки словно жили своей жизнью… И вот уже они в постели, причем эльфийка удивленно смотрит изумрудным взором сверху вниз на довольного и счастливого супруга. Тот абсолютно преобразился, став в миг каким-то домашним, уютным и бесконечно родным. Ушла жесткость с лица, в глазах испарились присущая им властность и горделивое пренебрежение. Да и движения стали мягче, плавнее. Воин на глазах свой любимой становился просто человеком, искусными страстным любовником.
Счастливо улыбнувшись ему, Лорея прильнула к горячим губам, прижимаясь обнаженным телом к нагому торсу мужчины. Ей хотелось если нес литься с ним воедино, то хотя бы насладиться каждым мгновением их невероятной близости. Два человека даже дышали сейчас в одном ритме, мыслили на одной волне, двигались под одну мелодию.
Эльфийка спускалась все ниже, оставляя на груди, а после и животе тирана цепочку жарких поцелуев. Она не спешила, зачем? У них впереди была целая вечность.
Горячие, манящие, сводящие с ума – ее поцелуи даже мраморную статую, казалось, смогли бы оживить. Что уж говорить о человеке, который буквально тонул в водовороте ласк? Внезапно Лорея остановилась, выпрямила спину, отчего весь облик ее наполнился королевским величием. Властный пальчик, повторив путь, который только что совершили губы, замер в требовательном ожидании, наткнувшись на препятствие. Как оказалось, в пылу страсти влюбленные забыли о том, что помимо рубашек мужчины, как правило, и другие предметы гардероба носят.
- Ты пока сними все лишнее… - полу просьба, полу приказ… Не подчиниться ей было невозможно. Тихий голос, еще недавно такой робкий, изменился, став похожим на чудесную музыку, которую извлекают музыканты из недр бездушных инструментов.  Он вспорхнул, словно птица, пронесся по комнате, он, словно туман, окутывал и обволакивал,  не давая возможности пошевелиться, сковывая волю и мысли... Обнажая чувства.
Лорея еще несколько мгновений смотрела в глаза нового повелителя Альтанара. Что она читала в них? Увы, сия загадка так и останется без ответа.
Перед взором короля сейчас была совсем иная Лорея, та, которую он, возможно, никогда и не знал... Ее глаза сверкали невиданной доселе глубиной. Золотистые, словно мёд, волосы волнами ниспадали на округлые плечи...
После рождения детей ее формы окончательно округлились, став едва ли не совершенными. Словно невидимый скульптор, сняв лишнее, сделал из прекрасной статуи настоящий шедевр. Благодаря различным зельям, притираниям, маскам, на теле синдорейки  не осталось следов от пережитых родов. Лишь одно могло испортить безупречную картинку – тонкие, почти незаметные шрамы на запястьях. Их выдавала лишь чуть более светлая кожа... Но кто стал бы обращать внимание на такие мелочи?
Это была другая Лорея...
Не сказав ни слова, она как бабочка вспорхнула с кровати, оказавшись на полу. Уловив недоумение в глазах Шиноби, синдорейка лишь еще более загадочно улыбнулась, явно намереваясь устроить возлюбленному сюрприз. Замерев на мгновение, словно ловя одну ей слышимую мелодию, эльфийка слегка качнула бёдрами... Потом еще и еще раз, все быстрее и сильнее... Сорвавшись в танец, подобно внезапному смерчу, подобно золотистым искрам костра, закружилась она в неистовом и сладострастном ритме... Еще ни разу не исполнялся он для мужчины, считаясь тайным ритуалом в служениях, посвященных древним богам. Считалось, что этот танец страсти высвобождал истинную женщину, тигрицу, охотницу и безропотную жертву одновременно, госпожу и рабыню... Лорея не могла не знать о нем – ведь древние знания так заботливо охранялись ее сородичами.
Стройные ноги почти не касались пола, женская фигурка словно растворялась в воздухе, который готов был расколоться на тысячи мелких осколков, не выдержав напряжения...
Обреченные на смерть забывали о муках, несчастные – о горестях... Танец страсти завлекал, манил, пробуждал инстинкты... Даже в седом старце и строгом монахе он мог пробудить не просто мужчину, но грозного льва, который настигал львицу и овладевал ею по праву силы... По праву желания... Только так могли танцевать женщины, настоящие женщины...
И когда все тело покрылось бисеринками пота, когда дыхание стало обжигающим, а движения – по-настоящему откровенными, Лорея  мягко опустилась рядом с любимым, проведя ладонью по его щеке.
- Люблю тебя, - прошептала она, с вызовом глядя в глаза того, кого любила безумно.
«Мне просто захотелось», - объяснила она мысленно свой необычный поступок.