Радовар, принарядившийся к городскому празднику, пестрел флагами, гирляндами и цветочными венками. Только что бургомистр и граф Вильгельм Сегориан, покровитель города, провели церемонию торжественного открытия на площади Шести Дубов, в которой уже не впервые за прошедшие годы было отмечено равенство числа могучих радоварских деревьев и Старших Святых. Бюргеры внимали с благочестивым вниманием, ибо уже с утра пиво лилось рекой и прямо в этот самый момент публика уже была полностью готова к тому, чтобы благоговейно слушать и глазеть на особых гостей. Посмотреть, впрочем, в этом году было на кого. Своим присутствием город почтили не только герцог Маскарельский в компании королевского прево Готфрида фон Вельдкоха, но и делегация эльфов из Элладора. Во главе делегации в соответствии с неким исключительно по-эльфийски извращённым замыслом стояли сразу двое – мерзкий колдун и прекрасная дева. Симпатии плебса, конечно, всецело были обращены к леди Линдэлин Сантивал. Насколько понимал Фредерик, та была ещё слишком молода, чтобы воспринимать людей как бессмысленных суетливых мотыльков, так что исходящее от неё очарование было порождено не только внешней соблазнительностью черт, но также естественностью поведения, нотками искреннего интереса во внимательном взгляде синих глаз.
Волшебник, мэтр Прелейм, был типичным эльфским стариком в юношеском теле – от него за милю исходил запах импозантного и исключительно правильного официального посланника, оттачивавшего свои манеры и навыки веками. Это искусство держать себя высоко и не расплёскивать по пути можно было уважать, но симпатизировать ему было сложно, а меж тем радоварцы в их теперешнем настроении были далеки от таких глубокомысленных умозаключений. Впрочем, чопорный чародей, явно почуяв общие настроения, в какой-то момент поспешил реабилитировать себя красочным фейерверком.
Дерек же предпочитал балансировать, уделяя равное внимание обоим посланникам. Главной целью визита эльфов было обновление некоторых долгосрочных соглашений – достаточно долгосрочных, чтобы один и тот же эльф переподписывал их с десятком герцогов. Впрочем, нынешний герцог был практически уверен: рано или поздно кто-то из этих двоих обнажит свои истинные планы и начнёт просить, предлагать или торговаться. Мнение Дерека об эльфийском манере политического торга колебалось между восхищением и тошнотворным отвращением. Но с его стороны было целесообразным тактично выжидать, ни единым жестом не выдавая своих подозрений.
С площади все высокие особы проследовали в дворец радоварского совета – гостей ждала небольшая трапеза утоления голода ради (настоящий радоварский банкет с полусотней перемен и рекой спиртного был назначен на вечер), а после – подписание договоров. На стол с разложенными гербовыми бумагами герцог взирал с затаённым чувством облегчения. Если эльфы сейчас не вздумают заговорить о том, чтобы пересмотреть некоторые соглашения – большая часть его публичных обязанностей на сегодня будет окончена. Ещё, правда, оставался ночной пир, но до него было достаточно времени, чтобы вместе с прево выбраться за пределы города и навестить собранную для смотра армию восточных марок Маскареля. Одна светлая мысль на этот счёт успела родиться за полуформальным разговором о птицах, из которого наместник почерпнул сведения о совершенно возмутительном состоянии голубиной почты в восточных провинциях Альтанара, свидетелем чего не повезло стать леди Сантивал.
Вслед за аристократами, дипломатами и иными важными птицами в зал вплыли несколько служанок с подносами, на которых в строгом порядке были расставлены изящные фарфоровые кувшинчики и небольшие чаши на тарелочках – вся посуда была затейливо изукрашена разнообразными растительными узорами. Фредерик небрежно махнул рукой в сторону ближайшего подноса, заметив:
– Я взял на себя смелость распорядиться приготовить для нас напиток, крайне популярный на крайнем юге нашей страны... Там его называют «чай», по названию фрогрумского куста, из листьев которого он приготовлен. В нашем краю люди обычно пьют вино, пиво или травяные отвары, но, я считаю, чай – неплохое средство, чтобы оттенить нашу небольшую трапезу...
Чашки герцога и эльфов преднамеренно наполняли из одного и того же чайника – конечно, глупо было бы предполагать, будто дипломатов станут травить на официальном приёме, в разгар торжества, да ещё до того, как они поставят свои подписи, но такая демонстрация никогда не бывает лишней. На каждое блюдечко девица с подносом аккуратно выложила по лимонной дольке и три бесформенных кусочка коричневого сахара, наколотых из огромной сахарной головы как попало, лишь бы один кусок не отличался от другого размером раза в три. Один кусочек из трёх Дерек бросил в чашку и тщательно, но беззвучно перемешал жидкость серебряной ложечкой.
– Друзья мои, – обратился он к эльфам снова, – у меня есть к Вам одно небольшое предложение. Как только мы закончим здесь, я покину Радовар до вечера, чтобы встретиться с баронами моих восточных марок. Я могу продемонстрировать вам кое-что из того, что мы говорили о средствах оперативной связи, если вы пожелаете присоединиться ко мне.
Сельвиар обменялся быстрым взглядом с Флавиэль, покуда Сандорфайт испытующе смотрел на них обоих по очереди. Было бы неверно сказать, что мнение каждого из них было столь необходимым, как и то, что только ради совета от эльфа вся поездка и затевалась. Но всё же мнение могло оказаться ценным. Не считая себя великим экспертом во всём, Фредерик предпочитал прежде, чем принять какое-нибудь большое решение, выслушать побольше знающих людей. Или нелюдей.
– Сожалению, Ваша светлость, – медленно проговорил колдун наконец, умело изображая извиняющуюся улыбку. Слишком умело, по мнению человека. – Его сиятельство Сегориан столь живо описывал мне прелести парада радоварских пивоваров...
Наместник наклонил голову, признавая горячую заинтересованность эльфского чародея пивом и пивными мастерами – и мысленно отмечая, что за этой праочкой любителей пива не помешает присмотреть до окончания праздника.
– Что скажете Вы, госпожа? – холодный взгляд герцога сместился к Линдэлин.
